— У нас есть даже свидетели, которые подтверждают это,— Демин показал протокол допроса Анатолия Пересолова.

— Тем более. Слушай сюда… Тебе нужно срочно встретиться с Колей Кувакиным. Он ведет дело Татулина.

— Иван Константинович, а как вообще, другие валютные дела по городу есть?

— А, ничего особенного! Затишье. Пижоны дешевые к иностранцам пристают, клянчат, срамятся только. Крупных дел не замечено. Хотя подожди, был разговор… Появилась какая-то блондинка… По слухам, довольно приятной наружности, немолодая. Кличка — Щука. Очень осторожная, ни с кем в контакт не вступает, выходит обычно сразу на иностранцев, без каких бы то ни было посредников. Она, конечно, не из этой компании, класс работы совершенно другой. Ну что, ни пуха? Давай. Вперед без страха и сомнений. Держи меня в курсе дела. Я умнее, понял? Умнее, потому что держу пальцы на этих вот кнопках,— Рожнов показал на селектор.— Ладно, шутки — шутками, а без меня ничего не предпринимай. Чего не бывает, вдруг полезным окажусь, а?

9

9

Кувакин сидел один в маленьком кабинетике, где совершенно непостижимо размещались еще три письменных стола, пишущая машинка на какой-то несуразной тумбе, встроенный в проем шкаф, в углу стояла вешалка, на которой сиротливо висело маленькое пальтишко Кувакина.

— Привет, Коля! — поздоровался Демин.

— А, это ты… Меня уже предупредили, чтобы никуда не уходил Намечается что-то интересное?

— Как подойти… Но если судить по внешней стороне событий — нечто из ряда вон.

Кувакин был немного ниже Демина, немного старше, чуть усталее. Не потому, что он так уж устал за этот день, просто работа, которой он занимался, никогда не кончалась, он знал, что ее никогда не сделаешь всю, она не давала возможности остановиться и перевести дух. И Кувакин принял это как должное, как вполне естественное свойство профессии, и постепенно его движения, манеры сделались такими вот устало-медлительными.

— Коля, на тебя вся надежда! — сказал Демин, втискиваясь в угол.

— Труп?

— Точно. Девушка. Прекрасная молодая девушка, которая могла бы осчастливить кого угодно.

— За что же ее?

— Сама, Коля. В том-то все и дело, что сама.

— Прекрасные девушки, насколько мне известно, редко идут на столь крайние меры. У прекрасных девушек всегда есть запасной выход. Жизнь великодушна к прекрасным девушкам, если они не очень капризны. Мне иногда кажется, что они частенько злоупотребляют своими возможностями. Хотя в трудную минуту становятся на удивление трезвыми и расчетливыми.

— Очевидно, были крайние обстоятельства, Коля,— Демин любил разговаривать с Кувакиным, слушать его житейские мудрости.