— Видите ли…

— Адрес мы можем узнать в ближайшем справочном бюро. Итак?

— Улица Парковая, двадцать седьмой дом… квартира шестая.

Татулин вдруг тонко захихикал, принялся пожимать плечами, часто перебирал пальцами, расстегивал пуговицы на рубашке, снова застегивал, потом захныкал…

— Чего это он? — удивился Демин.

— Устал,— усмехнулся Кувакин.— Отдохнуть хочет. Он отдохнет и снова будет хорошо, верно, Григорий Сергеевич?

— Да… Да… Конечно… Я отдохну… Я очень устал.

11

11

Выйдя из здания, Демин и Кувакин невольно замедлили шаг, вдыхая холодный свежий воздух. Машина, занесенная снегом, была почти не видна на фоне серого забора.

— Ну,— проговорил Кувакин.— Что скажешь? Татулин — главарь?

— Непохоже… Суетлив, трусоват… Игрунчик.

— Кто же?

— Надо посмотреть на Равскую.

— Значит, к ней?

— Что у нас в активе? — спросил Демин.— Мы готовы разговаривать? Козыри есть?

— Показания Татулина, по-моему, дают основания допросить ее по существу. Спросим, откуда валюта… Да и так ли уж важно, что она скажет? — Кувакин открыл дверцу машины.— Поехали, Валя, не будем терять времени. Вполне обоснованные догадки мы уже можем строить,— сказал он, когда машина выехала из ворот.

— Догадки мы и раньше могли строить сколько угодно. Нам нужны факты, документы, показания, соответствующим образом оформленные и закрепленные юридически,— гнусаво протянул Демин, передразнивая кого-то, кто любил делать такие замечания. Кувакин сразу узнал, кого имел в виду Демин, рассмеялся.— Парковая, Володя,— сказал Демин водителю.— Парковая, двадцать семь.

Они с трудом пробирались в потоке машин, подолгу стояли на перекрестках, ожидая зеленого света. Мокрый снег, покрывающий дорогу, был уже настолько разъезжен, что превратился в жидкую грязно-серую кашицу, и прохожие старались идти подальше от проезжей части.