– Потом расскажу.

– Мама, – глухо проговорил Йене. – Ее нашли, да?

– Похоже, так.

– Мертвую?

– Да.

Тор услышал сдавленные рыдания. В горле набух ком.

– Йене, приезжай, не могу говорить об этом по телефону, это ты меня заставил.

– Я знал, я все время знал.

– Йене!

– Я знал, что она мертва!

– Бери такси и приезжай. Я хочу, чтобы мы все вместе об этом поговорили.

Он заварил чаю и отыскал пачку сухого печенья с истекшим полгода назад сроком хранения, выложил его на тарелку, кружком по краю. Йене и Йорген приехали быстро. Оба с девушками. Тор не знал, хорошо это или плохо. Ветер не утихал, капли дождя исполосовали стекла.

– Присаживайтесь. – Тор провел их в гостиную. Как будто они не знали дома. Как будто не выросли здесь. На столе стоял портрет, который Тор достал заранее, – Берит в голубом платье, не сводящая с них прищуренных глаз.

– Йене уже рассказал, – сообщил Йорген. Что-то в его внешности переменилось. Понятно, он побрил голову. Этот рослый бритый наголо мужчина – его сын.

Младший выглядел прежним, с заплаканным лицом вертел в руках очки. Глядя на него, Тор тоже заплакал, утратив самообладание.

– Если это и вправду она, то… это все-таки ставит точку, – пробормотала Хелле. Кажется, она прибавила в весе: щеки округлились. – И это хорошо для всех нас, как бы ни было печально и бесповоротно.

Марика кивнула:

– Все мы это и подозревали. Ваша мама не сбежала бы без предупреждения. Она была не такая.

«Что ты об этом знаешь», – подумал Тор.