Он проснулся в кровати один, полностью раздетый, накрытый одеялом. На него нахлынули воспоминания о прошедшей ночи. Причем главное место в них занимал не неистовый экстаз, которого они с Габриэллой достигли одновременно, а то, что произошло потом. Измученная и обессиленная Габриэлла устроилась у него на плече и заснула. Он не спал, глядел на нее и мечтал о том, что никаких камней уже нет. Куинн вернулась к матери. Их жизнь стала и его жизнью.

Джош спустился вниз. Габриэлла сидела на кухне и пила кофе. Ее все еще влажные волосы вьющимися локонами обрамляли лицо. Она увидела его и постаралась улыбнуться. Этот интимный взгляд словно заключил его в объятия.

— От Роллинза никаких известий? — спросил Райдер о том единственном, что сейчас имело значение.

Габриэлла кивнула.

— Слава богу, он уже почти закончил.

— Больше никто не звонил?

— Нет. Я с ума схожу.

— Они позвонят, Габриэлла. Обязательно позвонят.

Она кивнула.

— Кофе хочешь?

Она собралась было встать.

— Не надо, я сам.

— Нет. Позволь мне. Это даст мне хоть какое-то занятие. Я должна чем угодно себя занять.

Габриэлла налила кофе в чашку, поставила ее перед Джошем, а сама уселась напротив.

— Не могу поверить в то, что я сделала вчера ночью.

— Горе способно сотворить с людьми и не такое.

Она уставилась в свою чашку, словно стараясь найти там ответ.

— Но все это было… я совсем…

— Ты была на пределе и нашла выход. Не надо к этому возвращаться. Тебе еще никогда в жизни не приходилось испытывать подобного стресса. Не суди себя слишком строго.