Это он, Кан, изобрел такое компактное оружие. Оно получило название «Саломея», по имени легендарной танцовщицы, потребовавшей принести ей на блюде голову Иоанна Крестителя. Небольшой корпус из нержавеющей стали размером с пару сигаретных пачек вмещал пятьдесят граммов плутония-239. На техническом языке это устройство принадлежало к категории двухфазных термоядерных боеприпасов. Имплозивная схема подразумевала получение сверхкритического состояния путем обжатия делящегося материала сфокусированной ударной волной, создаваемой взрывом обычной химической взрывчатки. Тонкая внешняя оболочка заряда, выполненная из плутония, вдавливалась в центральную область при детонации заряда взрывчатого вещества со скоростью пять километров в секунду. Воздействие внешней оболочки заряда на центральную плутониевую сферу должно было создать две ударные волны высокого давления: одну — распространяющуюся в сторону центра, а другую — в противоположном направлении. Возникшее в результате сжатие должно было стиснуть плутоний с такой силой, чтобы его плотность превзошла обычную в четыре раза. Коллапс центральной сферы должен был привести к еще большему сжатию термоядерного горючего в ее центре и запуску цепной реакции. Последняя же должна была привести к взрыву мощностью в одну килотонну, что соответствовало бы взрыву десяти тонн тротила. Такую конструкцию едва ли можно было назвать революционной. Бомбы, похожие на эту, производились уже в течение тридцати лет. Достижение Кана состояло в том, что ему удалось создать взрывчатый материал настолько мощный, что для инициации цепной реакции его требовалось всего тридцать граммов. Это, наряду с колоссальным прорывом, сделанным в области микроэлектроники, благодаря которому удалось в десять раз уменьшить размеры компонентов пускового устройства, и привело к существенному уменьшению размеров данного боеприпаса, — по существу, к его миниатюризации.

Украсть его не представляло большой трудности. Для этого только и требовалось, что обмануть систему безопасности с биометрическим контролем доступа, дающую добро на вход в лабораторию научных исследований и опытно-конструкторских разработок, равно как и на выход оттуда. Соответствующий допуск имела только небольшая группа ученых, чья благонадежность не вызывала ни малейших сомнений. Каждый входящий и выходящий проходил идентификацию при помощи сканера отпечатков пальцев. Кроме того, специальные весы измеряли вес ученого и были настроены на возможное изменение этого параметра в ту или иную сторону по сравнению с предыдущим результатом на половину килограмма. Система безопасности была создана всего с одной целью: не допустить кражи какого-либо из устройств, которые создавались в этой лаборатории, сооруженной глубоко под землей, в прямом смысле этого слова «в недрах» Эйлбруновского комплекса.