Подняв руку в знак благодарности, Габриэль тронулся с места и несильно нажал на педаль газа.
Он был в Швейцарии.
Они встретились на третьем этаже многоярусного паркинга в Международном аэропорту Женевы, расположенном вблизи деревни Куантрен. Вот уже больше года они не виделись, но не только не поцеловались, а даже не обнялись и не обменялись рукопожатиями. Он был ее диспетчером, только и всего. Открыв багажник, он поднял панель, открывающую доступ в отделение для запасного колеса. Там находилась компактная титановая коробка, изнутри обитая свинцом.
— И всего-то? — спросила она, беря от него бомбу и пробуя ее на вес.
— Невероятно, правда?
— Может, гниль не так сильна, как мы полагаем?
Первым желанием Габриэля было ударить ее, но он слишком хорошо ее знал.
— Может, и нет, — согласился он, и они вместе рассмеялись.
Женщина выпрямилась и вздохнула:
— Мне нужно идти.
— Да, — ответил он и, подняв руку, коснулся ее щеки. — Прощай, сестра.
— Прощай, брат.
В раздевалке терминала «В» Марк Габриэль в последний раз снял пиджак, брюки, рубашку и галстук. Открыв дорожную сумку, он вынул белое долгополое одеяние — рубаху-дишдашу из хлопчатобумажной ткани — и просунул голову через ворот. За дишдашой последовал бишт — напоминающая плащ широкая накидка из черного шелка, расшитая по краю ворота и рукавов золотым галуном. Он заказал эту одежду хорошему портному недалеко от площади Этуаль. Наконец он взял в руки клетчатую красно-белую куфию, иногда называемую также «гутра», и надел на голову, закрепив с помощью икаля — черного двойного шнура, туго сотканного из козьего пуха и овечьей шерсти. Он немного помедлил, поправляя одежду и наслаждаясь ее удобным покроем. Когда он взглянул в зеркало, то едва не ахнул. После двадцати лет, проведенных вдали от родины, он наконец выглядел самим собой.
Объявили посадку на рейс «645», вылетающий в Дубай, столицу ОАЭ. Габриэль протянул свой посадочный талон миловидной бортпроводнице.
— Место второе «А», — произнесла та. Что-то в выражении его лица пробудило ее участие. — Господин, верно, проделал долгую дорогу?
Омар аль-Утайби устало пожал плечами:
— Вы даже представить себе не можете.