— В обычных обстоятельствах, да, — сказал Акира. — Но наши нынешние обстоятельства вряд ли можно назвать обычными. Ты чересчур строг к себе… Ты запуган и…

— Это не оправдывает моего поведения. Ты ведь тоже испытываешь страх, но тем не менее держишь себя в руках.

— Мои национальные традиции предписывают скрывать отчаяние, и столько лет меня воспитывали в этом духе, что… Позволь кое-что тебе рассказать. — Акира на мгновение умолк. — Во время Великой восточноазиатской войны мой отец служил в авиации. Был пилотом.

Савидж недоуменно взглянул на своего собеседника.

— У вас принято называть ее Второй мировой войной, — пояснил Акира. — После капитуляции моей страны отец вернулся домой и обнаружил, что его родного города больше не существует. Этот город назывался Хиросимой. Его родители, жена, двое детей — все погибли от атомной бомбы, сброшенной вашей страной. Многие годы он горевал, не в силах примириться с утратой. Единственной отрадой для него было восстановление Японии, в котором он принимал посильное участие. Великолепный механик, он переделывал военные самолеты для гражданских нужд и вскоре достиг финансового благополучия. Потом снова женился. Я оказался единственным ребенком в семье, потому что моя мать — его вторая жена — во время взрыва атомной бомбы находилась неподалеку от Хиросимы и подверглась атомной радиации. Вскоре она умерла. Горе отца было просто невыносимым. Он выжил только благодаря тому, что всю оставшуюся жизнь посвятил мне.

Акира на секунду прикрыл глаза.

— На Японию так часто обрушивались стихийные бедствия — тайфуны, цунами, землетрясения, что фатализм стал общенациональной чертой характера, а безопасность — общенациональной одержимостью. Отец не уставал повторять мне, что коль скоро нам не дано предотвратить бедствия, то и дело обрушивающиеся на нашу многострадальную родину, то мы, по крайней мере, должны научиться стойко и с достоинством выносить любые удары судьбы. Поэтому он отдал меня в ученики самому строгому сэнсэю[12] в самую престижную додзё,[13] где я обучился дзюдо, айкидо, различным типам каратэ[14] и, разумеется, владению мечом. Через некоторое время я решил употребить полученные знания на пользу людям, став защитником, хотя уже знал, что даже приверженность долгу и порядочность не способны противостоять судьбе и что абсолютной защиты не существует. Например, моего отца сбила машина, и он умер от полученных ран. А ведь он всего лишь переходил улицу…

— Мне очень жаль, — произнес Савидж. — На твою семью обрушилось так много невзгод. Я начинаю понимать, почему ты так редко улыбаешься и почему даже в эти редкие мгновения твои глаза остаются печальными.