Разбитое зеркало в голове Хотаба снова попыталось склеиться: «Ашкенази, ты, конечно, крутой, но мне, наверное, просто повезло. Как в анекдоте — помнишь? «Просто повезло!» Дяденька мне уже помог отвязаться от тебя, и сейчас я с братвой поеду к нему на хату. И сделаю все возможное, чтобы ты, Ашкенази, мудило гребаный, помог мне отвязаться от этого дяденьки».

Это случилось почти перед самым офисом Юлика, когда лимузин проезжал мимо дорогого итальянского ресторана, расположенного в революционном центре Москвы. Того самого, где Юлик провел вчера ночь.

— Бог мой, — проговорил Юлик. — Вот это место…

Весь вчерашний вечер вдруг спрессовался в одно мгновение, чуть не взорвавшее рассудок Юлика Ашкенази. Располневший тореадор, непонятный разговор о корриде, об убийстве, о курицах… Испания, каталонские цыгане, фламенко, Дядя Витя…

— Бог мой, — прошептал Юлик.

Длинный рыжий австрияк, совсем юная компания, шаль, в которую закуталась эта милая девчушка Валери, танцующая фламенко… Полубезумный дед, который Юлику очень понравился.

Дядя Витя…

— Как, прямо — дядя?!

— Да-да, Дядя Витя…

А визитной карточки у него нет. И вообще у него вроде теперь и жилья никакого нет.

Жилья никакого нет.

— Так, значит, у тебя последняя гастроль? — удивленно спросил Юлик.

— Нет, первая! — ликующе сообщил дед.

Первая…

Вчерашний безумный дед.

Это было похоже на сумасшедший полет над земным шаром. Это было очень весело. Просто великолепно. Безумно весело. А гастроль у него первая. А на корриде надо быть либо тореадором, либо быком. И быстрый внезапный пожар. А бананы могут начать гнить. И это только первая… гастроль.

— Бог мой, — снова прошептал Юлик. — Может, совпадение?! Ведь такое может быть? Просто совпадение?

Опять завибрировал пейджер, словно пропуская через Юлика разряд в несколько сот вольт. Юлик осторожно отодвинул полу пиджака и увидел, как дрожит его собственная рука.

Ему напомнили о себе — никаких простых совпадений не бывает, дорогуша. Юлик услышал свой голос, и, наверное, это было самым неприятным. Так этот голос не звучал очень давно. С тех самых пор, как Юлик перестал быть маленьким пугливым мальчиком, убежавшим от теней, притаившихся по углам его комнаты, в спасительную постельку любимой мамы.