— А что мне сказать Хардкору?

— С Хардкором мы разберемся. Мы разберемся со всеми. Дай только срок.

На Эдгара накатило особое настроение — демократия проблем, которая решается за пять минут и затем ставится на контроль. Сессия законодательного собрания близилась к концу, и Эдгар до глубокой ночи сидел у телефона. Факс, стоявший наверху, казалось, не переставал работать ни на минуту, безостановочно выдавливая из себя нескончаемый лист. Нил едва успевал снимать трубку, и каждый раз это были разные люди, которым срочно требовался Эдгар, — избиратели, коллеги-законодатели, разъехавшиеся по всему штату, репортеры, сотрудники офиса, помощники с мест. Эдгар отвечал на каждый звонок и, прежде чем дать лаконичный ответ, отводил себе на раздумье не больше пары секунд.

— Мы разберемся, — сказал он снова и вышел со своим маленьким саквояжем.

Как-то раз они с Баг предавались своему обычному занятию, то есть сидели на скамейке у Башни-IV и болтали.

— Не слушай его, парень, — произнесла она тихим голосом. — Он продаст тебя с потрохами.

— Хардкор?

— Он точно продаст тебя, будь уверен.

Нил пожал плечами. Он и сам это понимал и давно уже опасался, однако от того, что это сказала вслух какая-то худенькая невзрачная девчонка, ему стало не по себе.

— Я так не думаю, девочка.

— Угу. Я видела его.

— Он ведь рубаха-парень, свой в доску.

— Хрен с ним! — Баг вяло махнула рукой и пошла прочь. Нил последовал за ней. — Не обращай на меня внимания, приятель. Мужчины не должны слушать каких-то там сучек.

— Я этого не говорил. Разве я сказал это?

— Девушки способны догадаться, о чем ты думаешь. У тебя все на лице написано, парень. — Она повернулась, и в ее огромных глазах Нил увидел весь мир. — Я просто пытаюсь помочь тебе.

— Я знаю.

Баг шагнула к нему и встала совсем близко.

— Ничего не говори ему, парень, ничего. Не то мне несдобровать.

— Ни за что на свете, — ответил он.