Она повернула голову и смотрела на него, затем спросила:

— Ты сказал, что знаешь, почему Мэлори передала клуб именно мне.

— Разве ты ей не сестра?

— Не увиливай, я серьезно тебя спрашиваю.

— Скажи, что тебя мучит? Вчера весь вечер ты молчала. О чем ты думала? Ответь мне, а потом мы поговорим. Почти каждую ночь тебе снятся кошмары и…

Рейчел села и обернулась простыней. Кайл зажал край простыни в кулак, удерживая ее от возможного бегства.

— Послушай, Рейчел, ты слишком хороша, чтобы такие ничтожества, как Шейн, досаждали тебе. Ты могла заявить на него в полицию, но ты этого не сделала, а надо было. — Кайл злился на нее и на себя за то, что не смог защитить ее.

— Тебе бы не следовало изображать из себя мачо, когда ты пытался отомстить Шейну за меня. Я сама разберусь со своими проблемами.

Она потянула на себя простыню, вырывая ее у Кайла.

— Кайл, ты и без того весь в синяках. Я не хочу нечаянно причинить тебе боль.

— Попробуй. — (Она не настолько ему доверяет, чтобы рассказать все…) — У нас все-таки с тобой близкие отношения, — хрипло сказал Кайл, напоминая ей ее же собственные слова, сказанные полицейским.

Рейчел резко повернула к нему голову, сверкнув глазами:

— А ты сказал, что это просто секс.

Сказанное им вчера больно резануло сегодня после занятий любовью.

— Не отрицаю, я так сказал.

Рейчел положила руку ему на грудь, не позволив встать, а он держал простыню, глядя ей в глаза, и ждал. Наконец Рейчел заговорила:

— Ты ведь боишься забора вокруг уютного домика, детских качелей на заднем дворе. Может, ты боишься ответственности, боишься позволить кому-то иногда о тебе заботиться, избегаешь постоянной привязанности. Ты устраивал мне истерику каждый раз, когда я пыталась помочь тебе, крутой парень.

Никто раньше не наседал так на Кайла, никто так, как Рейчел, не затрагивал его настолько глубоко, не возмущал спавшие на дне души обиды и страхи детства и ранней юности, когда ему приходилось бороться за выживание. На поверхность тут же всплыли давно забытые душевные травмы.

— Я ничего не боюсь.