— Шнур слишком короткий! — крикнул он.

Кобб осмотрел заминированную трещину.

— Выглядит неплохо.

— Но запалить можно, только стоя прямо под ним.

Кобб охнул, ткнул дулом в ухо цыгана.

— Клянусь, я убью тебя, Виллафранка! Целебные руки, поцелуй меня в задницу. — Он грустно посмотрел на Сиднея. — Малыш, я не уверен, что ты правильно понял концепцию последнего караула. Пусть запал висит. Другого мне не надо.

Вражеский отряд прибыл через полчаса. Они подходили к пещере с востока, осторожно ступая по колее и щурясь на дневное солнце. Сидней лежал между передними колесами грузовика, прикрытый на своей позиции двумя ящиками с золотом. Он застрелил двух солдат, пока их товарищи стояли с открытыми ртами. Кобб послал пулю в живот стрелка в испанской форме, который рухнул на колени, прижав одну руку к ране, другой вцепившись в четки. Сиднею показалось, что он узнал солдата — клубничное родимое пятно на правой щеке выглядело знакомо, — но тот исчез из вида, опрокинувшись назад в розоватом тумане, когда следующая выпущенная Коббом пуля попала ему в горло. Враг отступил, в пещере повис сернистый запах кордита.

— Немецкие пулеметчики! — крикнул Кобб. — Можно было подумать, что сюда пошлют пехотинцев. Видно, Иисус тебя любит, малыш.

— Они только с фланга могут подобраться, — ответил Сидней. — Чтоб стрелять спереди, им придется открыться.

— Думаешь, сможем всех перебить?

— Патронов не хватит.

— Слушай, следующего подпусти поближе, потом вали. Возьмем у него оружие и фляжку.

Сидней поднял большой палец и взглянул вперед, благодарный за небольшую милость — цыган прострелил левое плечо, а не правое. Боль от раны по-прежнему властвовала над сознанием, занимая его, как ледяной ветер, от которого некуда скрыться, но после того, как Виллафранка промыл дело собственных рук арманьяком и перевязал грязным рукавом рубашки, стало немного легче.

— Прикрывай спереди, — приказал Кобб. — Я Виллафранку мобилизую.

— Что? — возмутился Сидней. — Вы спятили?

— Что мы теряем? Они его тоже убьют, если тут обнаружат.

— А вдруг он удерет?

Кобб позвенел ключами от наручников.

— Никуда не удерет. — Он помолчал, как бы обдумывая последствия неожиданной идеи. — Если каким-нибудь чудом выберешься отсюда, малыш, вот тебе рекомендация Фрэнки Кобба: покинь эту страну.

— А вы?