Все равно он мой напарник. Если он на маяке, если они его мучают и удерживают против воли, я должен его освободить.

Даже ценой своей смерти?

Даже ценой моей смерти.

Тогда надеюсь, что его там нет.

Он спустился с валуна и пошел по дорожке из песка и ракушек, которая огибала островок из водорослей, и тут он поймал себя на мысли, что Коули не совсем прав, считая его склонным к самоубийству. Скорее тут нужно говорить о тяге к смерти. Уже который год он не видел резона жить, это правда. Но в равной степени он не видел резона оборвать жизнь. Собственноручно? Даже по ночам, в минуты отчаяния, это казалось ему недостойным выходом. Постыдным. Мелочным.

А вот…

Вдруг перед ним вырос охранник, чей вид обескуражил его не меньше, чем того вид Тедди. Охранник стоял с расстегнутой ширинкой, винтовка закинута за спину. Он потянулся было к ширинке, а потом передумал, но Тедди уже успел ударить его по кадыку основанием ладони. Тот схватился за горло, а Тедди, пригнувшись, врезал ему ногой по спине, после чего охранник рухнул, и тогда Тедди, снова распрямившись, с размаху пнул его в правое ухо. У бедняги закатились глаза и отвалилась челюсть.

Тедди, склонившись над ним, снял с плеча ремень и вытащил из-под тела винтовку. Дыхание прослушивалось. Значит, живой.

Теперь он был вооружен.

За ограждением он увидел небольшой барак, который и решил проверить для начала. Внутри он обнаружил несколько коек, журналы с девочками, кружку со старым кофе да два комплекта униформы охранников на вбитых в дверь крючках.

Он вышел из барака и направился прямиком к маяку. Толкнув дверь прикладом винтовки, он оказался в пустой сыроватой комнате с цементным полом и плесенью на стенах. Спиральная лестница вела наверх.

Он поднялся по ней на второй этаж, тоже пустой. Наверняка здесь должен быть подвал, и немаленький, вероятно соединенный переходом с самой больницей. Хотя… маяк — он и есть маяк.

Он услышал какое-то поскребывание наверху, поднялся по лестнице еще на один пролет и увидел перед собой массивную железную дверь. Он ткнул в нее дулом винтовки, и она слегка подалась.

К поскребыванию добавились запах сигаретного дыма и шум океана. Здесь, на верхотуре, гулял ветер. Если смотритель сообразил разместить охранников по ту сторону двери, подумал Тедди, то мне кранты.

Милый, беги.