— Он здесь, — возразил Коули. — Многое из того, что вы рассказывали о нем доктору Шину, правда. Но домой, в Бостон, он не возвращался. И в тюрьме вы с ним не встречались. Он в этой клинике с августа пятидесятого. В какой-то момент, видя положительную динамику, его перевели из корпуса С в корпус А. Где вы его и избили.

Тедди оторвался от шифра.

— Я — что?

— Вы его избили. Две недели назад. До полусмерти.

— За что?

Коули глянул на Шина.

— За то, что он назвал вас Лэддисом, — сказал Шин.

— Неправда. Я видел его вчера, и он…

— Да?

— Он ни разу не назвал меня Лэддисом, уж точно.

— Нет? — Коули перевернул страничку тетради. — У меня есть распечатки ваших разговоров. Магнитофонная запись лежит в офисе, так что обойдемся распечатками. Посмотрим, знаком ли вам этот текст. — Он поправил очки и склонился над страницей. — Цитирую… «Все дело в тебе, Лэддис. С самого начала. А я сбоку припека. Одно звено в цепочке».

Тедди помотал головой.

— Он не называл меня Лэддисом. Вы сместили акценты. Он говорил, что дело в вас… то есть во мне… и в Лэддисе.

Коули засмеялся:

— Ну вы и жук.

Тедди улыбнулся:

— То же самое я думаю про вас.

Коули снова обратился к распечатке:

— Как насчет этого? Помните, как вы спросили Нойса, что у него с лицом?