Они медленно перемещались еще примерно полчаса — продираясь сквозь ветки, цеплявшиеся за их одежду. Один раз им велели пригнуться — видимо, они проезжали под чем-то нависающим.

В конце концов поверхность выровнялась, и двигатель снегохода умолк. Их повели сквозь снежный ветер. Открылась дверь. Теплый воздух окутал их, когда они вошли в комнату. Дверь за ними захлопнулась.

— Снимите с них повязки, — произнес чей-то голос, и чулки с них стащили. Сет даже не зажмурился, поскольку свет в помещении давали только керосиновая лампа и огонь в большом камине. Комната выглядела типичным тирольским жильем. Грубо сколоченная лежанка и прочая нехитрая сельская мебель. По комнате плыл запах оплавленного воска и кофе.

Зоя обняла Сета за пояс, и оба повернулись. У камина стояли двое мужчин с кружками кофе. Гюнтера они узнали. Второй мужчина выглядел худее и аристократичнее. Он какое-то время молча смотрел на Зою и Сета, потом сделал шаг вперед.

— Добро пожаловать, — сказал он и протянул руку. — Меня зовут Ганс Морген.

32

32

Морген не походил на священника. В своем толстом свитере, шерстяном спортивном пиджаке и шерстяных штанах он больше всего походил на профессора или ученого-исследователя. К тому же на нем не было воротничка священника. Он пожал руки сначала Зое, а потом Сету.

— Должен принести извинения за тот экстравагантный способ, которым вас сюда доставили, — сказал он. — Слишком многие хотели бы меня найти. Мне нужно было убедиться, что вы именно те, за кого себя выдаете. — Сет потер затылок. — Мне очень жаль, мистер Риджуэй, — снова извинился Морген, — насчет вашей головы. Но Рихард… — Он взглянул на человека, стоявшего у двери. Сет повернулся и тоже посмотрел на него. У Рихарда Штера были мягкие, почти детские черты лица, кроткие голубые глаза и фигура как у защитника в американском футболе. — К счастью, Рихард у нас профессионал. Ваша голова не будет болеть долго.

— Легко вам говорить, — сказал Сет с напускной строгостью.

— Конечно, — мягко ответил Морген. — Присаживайтесь. Я варю свежий кофе. — Он показал на два стула с реечными спинками у грубо обтесанного стола, который был заставлен чашками, бутылками, тарелками с колбасой и нарезанными ломтями черного хлеба.

Они устроились за столом и стали молча наблюдать, как Морген снимает прихваткой видавший виды кофейник с решетки в камине. Морген поставил перед Сетом и Зоей оббитые глиняные чашки и наполнил их черным дымящимся напитком. Потом налил кофе себе и устроился рядом. Остальные — двое, которые везли их, и Гюнтер, стоявший рядом с Моргеном, когда они вошли в комнату, остались на ногах. Время от времени кто-нибудь отодвигал занавеску и выглядывал на улицу. Снаружи явно дежурили часовые, которым иногда подавали сигналы.