— Ничего я не наблюдаю, Винни.

— Врешь. Вы сажаете парня, а на следующий день он выходит. Ну или посидит немного и выйдет через месяц. Ты ведь понимаешь, о чем я. Что толку раз за разом арестовывать одних и тех же? Тебя ведь это напрягает, а?

— Не особо.

— Почему?

— Такова система.

— Значит, хреновая система.

— Меня это не касается.

— В том-то и проблема. Вот почему вы, копы, ничего не добиваетесь. Пустил бы ты меня на свое место…

— И что? Ты развесишь на крестах двести человек? Это твоя гениальная идея? Собрать всех проституток и мелких воришек и распять их? Отличный план, Вин.

— Только не проституток. Кто говорит — проституток? Это даже не преступление. Я говорю об убийцах. Если хочешь получить результаты, нужно что-то делать. Думаешь, в Риме было много убийств?

— Не сомневаюсь.

— А вот и нет.

— Откуда тебе знать?

— Знаю — и все. Потому что они все понимали. Люди хотят видеть, что бываете преступниками, поэтому римляне ставили кресты, поэтому они построили Колизей, чтобы все могли посмотреть бои, чтобы видели, как другие умирают. И все были довольны. Людям нужно иногда сбросить пар. Не надо им мешать.

— Люди могут увидеть это и в кино.

— Как в «Бен Гуре», — отозвался один из сидевших за столом. — Видели?

— Какого черта, при чем тут «Бен Гур»?

— Это фильм такой.

— Сам знаю, что фильм. Идиот.

— Я просто сказал, Вин. Вы тут говорили, что можно было пойти в Колизей и посмотреть, как убивают людей. Потом Джо сказал, что теперь можно то же самое увидеть в кино, ну и я сказал, что можно посмотреть «Бен Гура» и увидеть, как убивают людей в Колизее. Там это показывают. Вот и все.