— Долго еще? — шепчет он, имея в виду нашу поставку.
Содержимое шарика, что я получил в зале суда, мы раздали черным бандитам из «строгача». Выплатив таким образом положенную десятину, Компактный официально начал наш бизнес.
Первая внутренняя партия поступила в Библии. Та же девушка, что сыграла роль помощницы адвоката для меня, отдала издание в кожаном переплете священнику, который ведет здесь баптистские службы. Она со слезами на глазах рассказывала, как ее парень — на сей раз им был Компактный — обрел Иисуса Христа, а она заказала гравировку на обложке специально для него. Но надзиратели ответили, что заключенные могут получать книги только напрямую из интернет-магазинов. Не мог бы священник лично передать этот подарок ее возлюбленному?
Какой же уважающий себя священник откажется выполнить столь почетную просьбу?
Когда Компактный получил Библию на ближайшей службе, то рассыпался в благодарностях перед священником, а вернувшись в камеру, не менее цветисто благодарил уже самого Господа. В корешке, под кусочком переклеенной кожи, хранилась унция «фена». На улице ее можно было продать за тысячу долларов, здесь же один грамм стоил четыреста. Компактный подсчитал, что мы выручим одиннадцать тысяч двести…
Твитч снова дергает меня за рукав, но я отмахиваюсь.
— Я же сказал: сделки заключаю не я.
Отвернувшись от него, я наблюдаю переговоры между Компактным и Флако, парнем из банды мексиканских националистов.
— Сто пятьдесят, — говорит Компактный.
Глаза Флако темнеют.
— Тот же «четвертак» ты продал Тейсти Фрику за стольник!
Компактный пожимает плечами.
— Тейсти Фрик не латинос.
Флако наконец соглашается с ценой и уходит: свою дозу он получит, когда друзья Компактного подтвердят, что деньги переведены на счет.
— Ты же ободрал его как липку! — возмущаюсь я. — Это же… это же…
Я хочу сказать «несправедливо», но понимаю, как глупо это звучит.
— Но почему? — спрашиваю я. — Потому что он мексиканец?
— Ну, это был бы чистой воды расизм, — ухмыляется Компактный. — Нет. Потому что он не ниггер.
Из местного рэпа: