— И что я потеряю связь со всей своей семьей и друзьями? — Ли потянула за выбившуюся прядку волос. — Наверное… я бы не поверила.

Услышав тихий стук в дверь, она напряглась и застыла на стуле. Дверь скрипнула, и Уилл вошел в номер. На нем были брюки цвета хаки, незаправленная рубашка-поло, щеки покрывала щетина. Его веки и кожа под глазами припухли от бессонных ночей, волосы были растрепаны, хотя обычно он их тщательно причесывал. Он потер шею под воротником сзади, выставив вперед локоть углом:

— Вы все еще… хотите меня видеть?

Бедерман посмотрел на Ли.

— Если ты будешь хорошо себя вести, — сказала она.

Шарканье Уилла выдавало несвойственное ему ощущение неуверенности, которое он испытывал. Подтянув стул, он опустился на него, наклонился вперед и мягко сжал руку Ли — один раз.

— Я как раз собирался спросить Ли, что заставило ее вступить в эту организацию, — пояснил Бедерман.

Шея Ли напряглась, в присутствии Уилла она снова вся подобралась:

— На первой встрече я почувствовала сопричастность — потрясающее ощущение. Наверное, именно этого я всегда втайне хотела — чувствовать себя частью чего-то. В наше время вокруг царит такой цинизм, а тут все эти люди, которые собрались вместе ради одной общей цели. Роста.

Она ни на секунду не отрывала взгляда от Уилла. Тим мысленно молил Бога о том, чтобы тому хватило ума не открывать рта. И ему хватило.

Бедерман поправил сползшие очки:

— У меня иногда возникает такое ощущение, когда я читаю лекции.

— Правда?

— Да, правда.

Мысли Тима вернулись к тому вечеру в феврале прошлого года, когда Франклин Дюмон с мокрым от дождя лицом загадочным образом возник на пороге его дома. Он вспомнил, как Дюмон заявил, что может помочь Рэкли умерить ту боль, которую он чувствовал после смерти дочери, и ответить на мучившие его вопросы в отношении правоохранительной системы, которая отпустила ее убийцу.

Тим редко рассказывал о Комитете кому-нибудь, кроме Дрей: ему очень трудно было подобрать слова, чтобы выразить то, что он по этому поводу чувствовал, и заставить себя их произнести:

— Я знаю, что такое поддаться влиянию группы. Они как будто высказывают твои самые тайные желания в тот момент, когда ты уже почти отчаялся когда-нибудь дождаться их исполнения. Я попал в такую группу, после того как моя дочь погибла, но они все время преследовали свои собственные цели у меня за спиной.

Ли раскачивалась на стуле:

— Иногда я не хочу делать то, что предписывает мне Программа…

Из горла Уилла вырвался чуть слышный звук. По лицу Реджи катились слезы, хотя он и сидел не шевелясь.