— Вот именно, папа! Генератор. И больше ничего.

Мать, Кэти Харрисон, поддержала ее:

— Синди права. Страусы словно вдруг вымерли.

У Кена не было ни малейшего желания идти проверять, отчего птицы вдруг притихли.

— Ничего особенного, — объяснил он. — Накричались, и надоело.

— Я сбегаю посмотреть, — с готовностью предложила младшая дочь Джилл.

— Сядь! — приказал Кен. — Смотрим фильм, как и собирались!

На дороге к дому Гринвудов не горел ни один фонарь. Ехать пришлось в кромешной темноте. Однако Карлу Карильо не на кого было жаловаться — сам напросился.

О странном звонке человека, который назвался Тайлером Гринвудом, Карильо услышал случайно, из полицейских разговоров по рации. Он тут же радировал диспетчеру, что берет вызов на себя. В тот момент Карильо еще не знал, что в районе, где живут Гринвуды, повсеместно вырубился свет.

К рождественскому празднику Карильо относился без особого благоговения, но из-за сегодняшних суматошных событий он пропустил пару-тройку важных футбольных матчей — и это была настоящая трагедия!

Добравшись до места — по незнакомой дороге в темноте и под дождем и, соответственно, на малой скорости, — он обнаружил, что ворота наглухо перекрыты цепями — недавняя мера против незваных репортеров.

— Вот говнюк! — процедил Карильо.

Он помнил, что от ворот до гринвудских хором — длиннющая подъездная дорога. А у него с собой даже шляпы нет!

Застегнув куртку до самого верха и подняв воротник, Карильо вышел из машины, пролез между цепями и, сокращая путь, побежал к дому по слякотному газону. Ноги тут же промокли. «Черт, черт!» — рычал он, вытаскивая ногу из очередной лужи. Но не черт принес его сюда. И даже подозрение, что Тайлер Гринвуд — серийный убийца, не было главной побудительной силой ломить сквозь тьму и дождь. Карильо гнала немудрящая животная ненависть к слишком богатым и слишком удачливым. В чем он, конечно же, не признался бы и под пыткой.

Чтобы утешить себя, Карильо рисовал в воображении сцену ареста Гринвуда. Как сладко будет надеть наручники на этого кичливого миллионера в присутствии его надменной жены и чрезмерно гордых детишек! «Или вы думали, ваш папочка неприкасаемый? А вот вам!»

О, в этот миг Карильо сполна ощутит, что он не зря рвал себе пупок!

Наконец он добрался до сухого двора между погруженным в темноту особняком и гаражом. Справа была соединяющая их галерея. А слева, в дальнем конце просторного двора, футах в восьмидесяти от себя, Карильо вдруг увидел темный человеческий силуэт.

— Эй ты, стоять! Полиция! — рявкнул он.

Старание перекричать бурю придало голосу особую силу, и приказ вышел такой басисто-грозный, что у любого преступника должна была застыть кровь в жилах. Но черный силуэт преспокойно скрылся за домом. Карильо вскипел. Этот дылда не мог не услышать его крика!