В этом свете Грейс увидел камеру.

Стоит прямо перед ним на металлической треноге, с телескопическим объективом, направленным вниз.

Рой на секунду вгляделся в даль, ища раньше замеченную фигуру и не видя никаких ее признаков. Когда луч прожектора ушел в сторону, он бросился к камере — сложному аппарату, — нашел видоискатель, прищурился.

Ох, черт… Нет! Нет…

В призрачном зеленом свете прибора ночного видения Тайлер Чейз крупным планом. Подвешен к двум створкам шлюзовых ворот, ноги в паре дюймов от воды, руки растянуты в стороны. Крошечный огонечек указывает, что камера работает, идет запись или передача.

Рой с ужасом понял, что означает график приливов и отливов.

Попробовал связаться с Гленном по рации — канал занят. В отчаянии повторил вызов. При третьей попытке послышался голос сержанта сквозь треск зависшего над головой вертолета.

— Повтори, босс, не слышу! — крикнул он.

— Не дай открыть проклятые ворота! — рявкнул Грейс.

Удар по голове свалил его на землю.

Смутно слышен треск и голос в рации:

— Говоришь, шлюз не открывать?..

Он попытался встать, но пошатнулся и упал, чувствуя сильный позыв к рвоте. Заметил скользнувшую и исчезнувшую за краем крыши фигуру. Уставился на камеру в свете прожектора, подполз в ярости, ударил в треногу и перевернул. Снова попробовал встать — ноги не держат. В отчаянии поднялся на четвереньки, оглядываясь в поисках рации, но она пропала.

Снова встал и рухнул на ветру. Нет, нет, нет… Опять распрямился, не обращая внимания на безумную боль в голове, заковылял по крыше. Схватился за первую перекладину лестницы и по ошибке глянул вниз.

Мир перевернулся на триста шестьдесят градусов.

Надо слезть. Надо. Надо. Вцепился в перекладину, спустил с крыши ноги. Ветер толкнул обратно. Не смотреть вниз!

На мгновение подумал о Клио. О еще нерожденном ребенке. Об их дальнейшей жизни. О возможной гибели в ближайшие минуты. Стоит оно того или нет?

Потом вспомнил мальчика, подвешенного за руки к створкам ворот. Его спасение многого стоит.

Наполовину ступая, наполовину съезжая по пожарной лестнице, он спешил сколько мог. Глядя только вверх. Предохранявшие руки латексные перчатки порвались о железные прутья, и ладони теперь жгло огнем.