— Да, сэр, — ответил Уайт, оглядывая улицу, будто опасался, что на него накинется толпа зевак.

Выбросив из головы всю информацию, полученную от патрульного, Джон обратил свое пристальное внимание на дверь. Он сразу увидел, что следы взлома отсутствуют. Он шагнул в холл, стараясь ступать ближе к стене. В нос ему ударил странный запах — резкий, немного фруктовый. Почему-то он напомнил ему о магазине бытовой химии. Передвигаясь по холлу, он внимательно изучал ковер, нет ли чего-нибудь необычного. Дойдя до двери в гостиную, он заглянул внутрь. Тело молодой белой женщины с вытравленными светлыми волосами, торчащими в разные стороны, лежало на боку у журнального столика. Ее бледно-розовый халат задрался и слегка распахнулся, обнажив левую грудь. Джон не сразу понял, в чем дело. Наверное, в отсутствии видимых ран. Но она не казалась мертвой. Без сознания, верно, но не мертвая.

Он двинулся в кухню, где патрульная Пайн сидела, держа за руку мать девушки. Прекрасно понимая, что тип шести с лишним футов ростом и с побитым лицом, неожиданно появившийся в кухне, может напугать обеих женщин, Джон тихо кашлянул, прежде чем объявить:

— Меня зовут Джон Спайсер. Я детектив полицейского управления Большого Манчестера.

Женщина опустила мокрый платок и взглянула на него. Ее лицо было лишено всякого выражения, как часто бывает при шоке и горе, но глаза казались ясными. Он чувствовал, как они ощупывают его лицо, на секунду остановившись на шишке на переносице. Нос ему сломали во время игры в регби.

— Как вас зовут? — спросил Джон.

— Дайана Матер, — прошептала она, протягивая руку за кружкой с рисунком улитки и отпивая глоток.

— Ладно, Дайана, — сказал Джон, обходя стол и проверяя дверь заднего хода. Она была закрыта на щеколду, в замке торчал ключ. — Кто-нибудь трогал дверь? — обратился он к обеим женщинам.

Пайн ответила отрицательно. Джон взглянул на Дайану, которая покачала головой.

— Вы заходили куда-нибудь, кроме холла, гостиной и кухни?

— Нет. — Теперь она пристально смотрела на него.

Джон покинул кухню, осторожно поднялся по лестнице, остановился, когда голова оказалась на уровне площадки, чтобы установить, где расположены двери. Первая вела в маленькую ванную комнату, где никто за занавеской не прятался. Следующая комната была свободной и вмещала только раму для сушки одежды, на которой красовались жилетки, топы, носки и брюки. Последняя комната оказалась главной спальней, где было относительно прибрано, если не обращать внимания на средний ящик комода, стоящего в углу. Он был наполовину выдвинут, и на краю кровати в беспорядке лежали фотоальбомы и брошюры, будто брошенные туда в спешке. Джон заглянул под кровать и в стенной шкаф. Убедившись, что в доме никто не прячется, он приблизился к столику у кровати и посмотрел в пепельницу. Среди окурков сигарет «Мальборо лайт» Джон обнаружил несколько смятых кусочков фольги с коричневыми засохшими крошками. Рядом с небольшим будильником лежала пластмассовая трубочка.