Дайал раздраженно выдернул булавки белого цвета, обозначавшие места, где родились жертвы, и отбросил их в сторону. В специальном выделении мест их рождения не было смысла. Ведь Эрик Янсен не жил в Финляндии много лет, а Орландо Поп покинул Бразилию еще совсем ребенком, поэтому родина жертв — не показатель.

Затем очередь дошла до голубых булавок. Они были приколоты в местах похищения жертв. Одна соответствовала квартире в Риме, другая — салону в Таиланде, а третья — пентхаусу в Нью-Йорке. В двух из перечисленных мест жертвы также проживали, но этого было явно недостаточно, чтобы найти между ними какую-то логическую связь. Ее можно было отыскать, приняв во внимание только нечто постоянное, неизменное на протяжении достаточно долгого времени. Необходимо было установить некое правило, которое, несомненно, скрывалось за всем кажущимся хаосом загадочных убийств. А потом на основе тщательного анализа такого правила он сможет выйти и на убийцу.

Впрочем, и голубые булавки не подсказали ничего определенного, и Ник с раздражением вырвал их из карты.

Оставались только красные, обозначавшие места, в которых были совершены убийства. Одно в Дании, одно в Ливии и одно в Америке. Три жертвы, распятые в трех разных точках планеты. Все три преступления совершены на разных континентах, в разных странах. Какая связь может быть между ними? А с другой стороны, между ними обязательно должна быть какая-то связь! Возможно, настолько незначительная, что он сотни раз не обращал на нее внимания. Просто надо набраться терпения и поискать еще.

— Мне нужно время, — пробормотал Ник, — просто еще чуть-чуть времени.

Он глубоко вздохнул и выглянул в окно. Мимо не торопясь фланировали люди в шортах и теннисных туфлях. Прошло так много времени с тех пор, как Дайал в последний раз брал отпуск, что уже практически забыл, что такое просыпаться с ощущением полной свободы, завтракать с газетой в руках, а не с актом криминалистической экспертизы по очередному преступлению, провести день на пляже, или в музее, или… за осмотром какой-либо достопримечательности, в каком-нибудь Диснейленде или Гранд-Каньоне, или на Эйфелевой башне, или у какого-нибудь знаменитого замка, или исторической арки, или на прославленном бейсбольном стадионе.

В таком месте, куда приходят тысячи людей. Десятки тысяч. Может быть, даже миллионы. Каждый день, каждый год…

Черт! Вот в чем дело! Нитью, связывающей места преступления, могут послужить большие скопления народа. Убийцам нужны были толпы. Большие толпы. Громадные толпы. Но зачем? Зачем им нужны были толпы?