Но все же поймали. Поймал я. И что мне теперь с этим делать?

Я услышал шаги, обернулся и…

Стакан выскользнул из моих рук и разлетелся вдребезги.

Джейми держал ружье.

Он подошел к своему креслу и повел стволом в мою сторону. Глаза его, не отрываясь, смотрели на меня. Бурлящие эмоции вдруг сплавились в жесткую решимость. Господи, он же собирается убить меня.

— Джейми, не дури. Мы же все-таки были друзьями. Я помогу тебе.

Он снова направил ружье на меня, потом мгновение поколебался — и вдруг резко развернул дробовик дулом к лицу.

— Нет!

Он нажал на курок.

33

33

Мы сидели на скамейке на Кэбот-Сквер, у самого подножия небоскреба. День был теплым, но не жарким. Служащие сновали туда-сюда в рубашках с короткими рукавами, курьеры — в майках и шортах. Солнце сияло, отражаясь в бассейне фонтана, и серебряные блики солнечными зайчиками кружились по площади. Вдалеке лязгали и скрежетали строительные краны.

Последние три дня были ужасными. Кровавое месиво. Полиция. Допросы. Протоколы. И Кейт. В истерике, переполненная гневом и чувством вины. Она винила меня, винила Джейми, но более всего винила себя. Я был бессилен ей помочь. Я не мог ее утешить, — да и кто смог бы? — но я хотя бы был рядом. Слава Богу, Оливер остался у ее сестры, но ведь когда-нибудь придется все ему рассказать.

Оставляя Кейт, я чувствовал себя виноватым, но я должен был это сделать. Меня ждала Изабель. Она крепко меня обняла, прижав к себе, а потом предложила прогуляться вдоль реки до Кэнери Уорф. Я говорил о Джейми, старательно подбирая слова. Она слушала. И это мне помогало.

— Могу представить, что сейчас там творится, — пробормотала Изабель. — Праздник. Рынок идет вверх. Рикарду — владелец фирмы.

— Хотела бы ты сейчас быть там?

— После того, что случилось, стыдно признаться, но… Есть такое чувство.

— Не могу поверить, что ему это все-таки удалось. Что он победил.

— Он всегда побеждает.

— Я знаю. — Я повернулся к ней. — И что ты теперь собираешься делать?