— Почему вы так поступили? — поинтересовался я, от души пожимая ему руку.

— Сам не пойму, — растерянно пожал он плечами. — Думаю, просто не мог допустить, чтобы вас прокатили. Обозлился я на них сильно… Ну скажите на милость, и зачем я только ушел с прежней работы?

— Вот этого, Уилли, я не знаю, но очень рад, что вы с нами. И большое вам спасибо, — искренне поблагодарил я его.

Сотрудники «Фэрсистемс» разошлись. Разговаривавший с моим отцом Соренсон заметил, что я остался один, и, подойдя, тронул меня за рукав.

— Не зайдете ли через пару минут в кабинет Грэма? Нужно кое-что обсудить.

Я кивнул, Соренсон направился к двери, а я повернулся к отцу.

Хотел сказать ему так много, но не смог.

— Спасибо, папа. — Единственное, что в конце концов сумел выдавить я из себя.

Он улыбнулся мне, лицо его светилось гордостью.

— Правильно сделал, что приехал поговорить со мной в Оксфорд. И сделал я это не для Ричарда, а для тебя. Бог знает, как тебе удастся удержать «Фэрсистемс» на плаву, но я тебе доверяю. Удачи, сынок.

Он вновь доверился мне в надежде, что я спасу «Фэрсистемс». И я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее спасти. Ради себя, ради Ричарда, ради отца. Ради нашей разбитой семьи.

— Приезжай ко мне в Оксфорд как-нибудь в воскресенье. Пообедаем вместе. Возьми с собой свою девушку. — Он нерешительно взглянул на меня в ожидании ответа.

Я какое-то мгновение помедлил. Мама умерла. Ричард умер. А отец — все, что осталось от моей семьи, — стоит сейчас передо мной. И он мне нужен. Все, что бы там ни было, когда-нибудь приходится прощать.

— С удовольствием, — кивнул я.

— Значит, до встречи. — Пытаясь скрыть радостную улыбку, он заторопился к выходу.

Я разыскал кабинета Грэма Стивенса, Соренсон уже был там. Хозяин, поздравив меня, оставил нас наедине.

— Оставайтесь здесь сколько потребуется. Сообщите моей секретарше, когда закончите, — сказал он и вышел.

Соренсон сел на диван и кивком указал мне на кресло. Сейчас он здорово напоминал мне Боба Форрестера. Оба сделали успешную карьеру, оба полны сил и энергии. Только Соренсон, хотя и постарше Форрестера, находился в лучшей физической форме. И обаяния в нем было больше.

Обаяние обаянием, однако только что он пытался меня уволить, но потерпел неудачу. Интересно, как пойдет наша беседа и как мне себя вести? Результаты голосования придавали мне уверенности в том, что я смогу держаться с ним на равных. Наверное, сейчас он опять будет убеждать меня в необходимости продать компанию, подумалось мне. Возможно, это лишь начало междоусобной войны в совете директоров.