— Ш-ш-ш. Томми, — окликнула она мальчика. — Не подходи к ступеням.

— Почему? — Мальчик попятился.

— Там живут дамы. Они не любят, когда тут ходят.

— Почему? — Мальчик остановился у лестницы и со страхом взглянул на дом.

— Дамы не любят маленьких мальчиков, — отозвалась вторая. Эта из ненавистниц, ее рот был виден мне сбоку — точь-в-точь змеиный.

— А что они со мной сделают?

— Поймают и накормят конфетами с ядом; уж сколько неслухов не вернулись из этого дома. И все оттого, что подошли слишком близко. Поймают маленького мальчика и…

— Ш-ш-ш! Этель, ну в самом деле!

— А маленьких девочек они любят? — Девочка подошла ближе.

— Они ни мальчиков, ни девочек терпеть не могут. Девочек они просто съедают.

— Этель, прекрати. Ты же пугаешь детей. Она просто дразнит вас, крошки, она все придумала.

— Не бойтесь, они выходят только по ночам, — уточнила женщина-змея, злобно глядя на ребятишек. — И в темноте охотятся на детей.

— Все равно, — вступил вдруг в разговор мужчина. — Нечего детям к дому подходить.

* * *

Чарльз Блеквуд появился лишь однажды. Приехал на машине с каким-то человеком, а мы как раз сидели у парадных дверей, сидели уже долго, день клонился к вечеру, и все чужаки разошлись; Констанция сказала:

— Пора картошку варить, — и собралась было встать, но в этот миг на аллее показалась машина, и мы остались посмотреть. Чарльз и его спутник вышли из машины и направились к лестнице; глядели они вверх, но нас видеть не могли. Я вспомнила, как Чарльз приехал сюда впервые и точно так же стоял, задрав голову и глядя вверх, на дом. Но на этот раз ему сюда проникнуть не удастся. Я дотронулась до замка — крепок ли? Констанция кивнула, она тоже знала, что Чарльзу сюда не проникнуть.

— Видите? — произнес Чарльз, стоя у лестницы. — Вот он, дом, все, как я рассказывал. Теперь уж не так страшно смотрится — плющ прикрыл, но крыша прогорела насквозь, и внутри все разграблено.

— А женщины там?

— Наверняка. — Чарльз засмеялся; я вспомнила его смех, его огромное белое лицо, вытаращенные глаза и прямо отсюда, из-за двери, принялась насылать на него смерть. — Сидят как миленькие. На деньгах сидят, на бешеных деньгах.

— Вы точно знаете?