– Оставьте сообщение на этот номер. Или же я сам завтра вам перезвоню.

И я отключил телефон.

Затем съехал с автострады на развязке у Ридинга, описал круг и вернулся на ту же дорогу, только теперь поехал в обратном направлении, к Ньюбери.

Включил телефон и набрал номер конторы. Ответила миссис Макдауд.

– Приветствую, миссис Макдауд, – сказал я. – Это Николас. Нельзя ли поговорить с мистером Патриком?

– Вы скверный мальчишка, – тут же укорила меня миссис Макдауд. В голосе ее звучали строгие учительские нотки. – Разве можно было так огорчать мистера Грегори? У него просто сердце разрывается.

Я не ответил. Лишь подумал про себя: чем скорее разорвется у него сердце, тем лучше.

Молчал и ждал, когда она соединит меня.

– Привет, Николас, – сказал Патрик. – Ты где?

«Почему, – подумал я, – мое местопребывание стало для всех навязчивой идеей?»

– В Ридинге, – ответил я. – Ты говорил с Джессикой?

– Пока нет. Сегодня утром сам начал просматривать этот файл. А позже собираюсь обсудить это дело с Грегори.

– Смотри, будь с ним осторожней, – сказал я.

– А ты будь серьезней, – парировал Патрик.

– Клянусь, я серьезен, даже очень серьезен, – ответил я. – На твоем месте я бы поговорил сперва с Джессикой. А уж потом вы вдвоем – с Грегори.

– Ладно, посмотрим, – сказал Патрик.

Патрик и Грегори были партнерами долгие годы, и Патрику следовало бы знать, что убедить друга хоть в чем-то – задача практически невыполнимая. И, наверное, не стоило винить его в том, что он решил сперва все проверить сам, прежде чем обращаться к Джессике.

– Оставь это мне, – решительным тоном произнес Патрик.

– Ладно, – ответил я. – Валяй, действуй. Но завтра я позвоню, узнать, как продвигаются дела.

И я отключил мобильник и посмотрел в зеркало заднего вида. Никаких синих проблесковых маячков в поле зрения, никаких полицейских автомобилей. Я двинулся обратно в Лэмбурн.