Вся церемония заняла меньше двадцати минут. Шерри тихо плакала, все остальные встали и молча наблюдали за тем, как священник нажал на потайную кнопку, и красные шторы задвинулись, скрыв из вида гроб с телом моего коллеги, друга, моего расточительного и одновременно алчного товарища.

А потом все мы впятером вышли из часовни под теплые лучи июньского солнца.

Клаудия и миссис Макдауд, как могли, утешали Шерри, мы же с инспектором отошли в сторонку.

– Европейский Союз начал внутреннее расследование, – сказал Томлинсон, – всей этой истории с электроламповым заводом в Болгарии.

– Арестовали кого-нибудь? – спросил я.

– Пока нет, – ответил он. А потом добавил: – Только между нами. Не думаю, что вообще кого-то арестуют. У меня была встреча с администратором Европейского суда аудиторов. Из его слов я понял: он считает, что сто миллионов евро – не такая уж и большая потеря, чтоб о том стоило беспокоиться. Ну, как вам это нравится? На сто миллионов евро можно построить новую больницу в Ливерпуле, несколько новых школ.

– А кстати, что слышно о Шеннингтоне? – спросил я.

– Без изменений, – ответил Томлинсон. – И лично я сомневаюсь, что наступит улучшение. По словам врачей, он вошел в так называемое «стабильно-вегетативное состояние». Ну, нечто среднее между полукомой и полубодрствованием.

– И каковы прогнозы?

– Они считают, что улучшение вряд ли возможно, а потому предстать перед судом он не в состоянии. В случаях сильного повреждения мозга за пациентом обычно наблюдают в течение года. И если признаков улучшения не просматривается, врачи, как правило, рекомендуют близким больного дать согласие на отключение искусственного питания и позволить человеку умереть.

«Так что Бену Робертсу предстоит через несколько месяцев принять нелегкое решение, – подумал я. – Все же интересно, как повлияют поступки отца на его планы сделать карьеру в политике? Ведь вскоре, раньше, чем предполагалось, он сможет унаследовать титул графа Бэлскота».

– Вам удалось установить личность убитого стрелка? Это ведь Димитр Петров, верно? – спросил я.

– Все еще работаем над этим, – ответил старший инспектор. – Похоже, Димитр и Петров – очень распространенные в Болгарии имена и фамилии.

– Тогда, возможно, поможет Юрий Джорам из Брюсселя?

– Судя по всему, он категорически отрицает свою причастность к этому делу, – покачал головой инспектор. – Твердит, что адрес его электронной почты наверняка использовался кем-то другим.

– Неудивительно, – пробормотал я. – Скажите, а удалось вычислить громил Шеннингтона, которые гонялись за мной в Челтенхеме?