— Наивные вы девчонки! Значит, меня подвела хорошая одежда?

— Дима, но ты же сам рассказывал нам про своего отца! — вдруг вспомнила Катя. — Твой отец, который занимал какой-то пост в Министерстве по культуре и спорту! Это что, выдумка?

— Нет. Но он давно умер, когда я это рассказывал. Я, наверное, просто не закончил свой рассказ. Надо было рассказать вам: все это было давно, девочки, этого человека больше нет. И все стало бы на свои места. Не знаю, почему я все это вам не сказал. Наверное, не хотел вызывать к себе жалость?

— Понятно… А как же твоя мать?

— Мать? — Дима пожал плечами. — У нее всегда была своя жизнь.

— То есть она жива?

— Для меня — нет.

— Постой, как же так… Ты сказал, что родителей у тебя нет?! А мать жива?! Дима, ты что-то намудрил… Какая бы мать ни была…

— Ох, я знаю, что ты хочешь сказать! — вспылил Дима. — Какая бы моя мать ни была, она все равно мне мать — хорошая или плохая?! Да она просто…

Он задыхался, и Катя вдруг испугалась за него. Она никогда не видела, чтобы веселый Дима так волновался. Она попыталась его успокоить:

— Ну брось ты. Конечно, это твое личное дело, что думать о своей матери… Не надо сходить с ума. Я больше не буду тебя расспрашивать!

— Да и не надо расспрашивать. Я сам все тебе расскажу. Моя мать — проститутка.

Катя онемела. Дима сказал это так горько и серьезно, что у нее не возникло ни малейшего сомнения — он говорил правду.

— Она самая настоящая проститутка. Я могу повторить это слово сколько угодно. Я привык его повторять, но никогда никому не говорил этого. Я про себя повторял это слово всю жизнь… И мне этого было довольно, чтобы никогда не рассказывать никому о ней… Но тебе я расскажу. Я хочу, чтобы ты все знала обо мне, все… Я так устал молчать…

Он закурил и продолжал в более спокойном тоне:

— Она всегда была такой, сколько я себя помню… Нет, материальная нужда тут ни при чем. Никто не заставлял ее заниматься этим. Никто. Она сама выбрала такую судьбу. Ты ошибаешься, если представляешь ее на панели, всю размалеванную, в короткой юбке… Да в те времена такое было просто невозможно! Нет, мама поступала по-другому, она просто отдавалась всем, кто хотел этого. И красилась в меру. И одевалась совсем не так, как одеваются путаны. Одевалась, правда, очень хорошо и меня тоже одевала хорошо… Тут вы, девочки, были правы. Я ни в чем не нуждался. Но каково мне было знать, откуда все это берется? Она брала деньги у любовников. Их у нее было… Не соврать, штук двадцать.

Катя совсем окаменела. Она просто не знала, что можно сказать в ответ на это признание, а Дима все продолжал. Казалось, он счастлив возможности выговориться перед кем-то.