Несмотря на мою уверенность в том, что Адриане сейчас будет трудно отвлечься от своего горя, я знал что наши жизни зависят от того, сможем ли мы установить местонахождение Гассмана и предотвратить его следующий шаг. Я решил, что настало время поднять этот вопрос.

– Одно мы знаем наверняка, – сказал я, после того как мы провели над газетами около получаса. – Гассман в теле Мэри Хопсон успел добраться до Стэнтона после того, как Адриана ее смертельно ранила.

Сэр Артур медленно кивнул, не отрывая глаз от развернутой на коленях газеты.

– Ясно, что Гассману удалось переселиться в Стэнтона, – твердо сказал он и повернулся к Адриане. – Мы также знаем, что он оставался в нем недолго после того, как покинул ваш дом, Адриана. Он должен был вступить в контакт с кем-то другим, потому что Стэнтон не стал бы бродить по Сидмут-вуд, если бы им владел Гассман. Адриана отвернулась от окна и утвердительно кивнула, демонстрируя поразительное спокойствие, принимая во внимание то, что ей пришлось пережить.

– Значит, Гассман, – добавил я, – вернулся в «Мортон Грейвз» сразу после того, как ушел из вашего дома. Было достаточно рано, чтобы встретиться с кем-нибудь там.

Адриана глубоко вздохнула. Она была не в состоянии продолжать разговор. Она умылась и переоделась, но ее прическа пребывала в беспорядке; было видно, что последние сорок восемь часов она провела без сна.

– Подумайте о деньгах, которые они нашли, – сказал мне Конан Дойл. – Это примерно такая же сумма, как и та, которую мы обнаружили в саквояже Мэри. Припрятанная доля Стэнтона была такой же, как и доля Хопсон.

Мы замолчали, и я задумался о деньгах. Десяти тысяч фунтов было достаточно, чтобы надежно их вложить и вести благопристойную жизнь среднего обывателя на проценты. Этого хватило бы, чтобы купить больше «фордов», чем укладывалось в голове.

– Я не думаю, что это были доли Хопсон или Стэнтона, – сказал сэр Артур. – Сомневаюсь, что они даже знали об этих деньгах.

– За все это время они бы, конечно, позволили себе большее, если бы обладали ими, – предположил я. – Вы правы, это деньги Гассмана. Он поделил их по той же причине, по которой держал под рукой больше чем одного податливого пациента.

Неожиданно заговорила доселе молчавшая Адриана.

– Но зачем он их хранит? – спросила она. – Он мог бы жить в гораздо лучших условиях.

– Полагаю, он думает, что будет пользоваться ими очень долгое время, – ответил я. – Он собирается жить вечно – и, заметьте, не в качестве духа. Он собирается вечно жить во плоти и пользоваться телами других, помоложе и поздоровее.