Тавелли быстро установил, что с понедельника в США из Коста-Рики прибыли девять авиарейсов: шесть — в аэропорт Кеннеди, три — в Майами. Он рассмотрел также другие возможные пути — из Панамы, с Ямайки и Багамских островов, но и эти рейсы имели своим конечным пунктом два упомянутых аэропорта. Тавелли связался с отделом иммиграции в обоих аэропортах и получил разрешение просмотреть все карточки, имевшиеся в их распоряжении, однако его сразу предупредили, что такой просмотр потребует «значительного времени».

И так уж случилось, что это «значительное время» оказалось потраченным впустую.

В прошлом Шпеер никогда не оставался в Штатах более двадцати четырех часов. А если ему требовалось провести в городе ночь, он всегда расписывался в книге регистраций как «Х. Гюнтер Шпеер» и никогда не ночевал в одном отеле дважды. На всякий случай.

На этот раз ему пришлось нарушить одно из своих золотых правил, так как взятие под контроль семидесяти миллионов долларов заняло куда больше суток и заставило его отложить отъезд до пятницы. Впрочем, он действовал и в своих интересах, так как управление финансами Моралеса должно было приносить адвокату по меньшей мере пять миллионов в год. А если бы Шпееру удалось взять под своею опеку еще несколько крупных клиентов в Латинской Америке с аналогичными проблемами — и таких людей он знал, — то можно было бы составить себе значительное состояние за сравнительно короткое время.

В то время как ДЕА разыскивала костариканца Энрике Шпеера, гражданин Германии Х. Г. Шпеер выписался из отеля в центре Нью-Йорка и направился к центральному вокзалу. Проводить в Нью-Йорке две ночи подряд — это слишком, особенно в том случае, если фирма «Салазар и К^о» скомпрометирована. При таком раскладе существовала вероятность, что за посетителями офиса на Саут-стрит ведется наблюдение, а Шпеер не хотел рисковать, хотя слежки за собой и не замечал. На вокзале он купил за наличные билет до Вашингтона, а из столицы Соединенных Штатов вылетел прямым рейсом «Люфтганзы» во Франкфурт. Он решил, что настала пора перемолвиться словом с господами из «Дрезднер банк».

Когда адвокат находился в полете, его особа перестала быть высшим приоритетом для отдела по борьбе с наркотиками в Майами, ибо к тому времени по средствам массовой информации распространилось известие о резне в пригороде Медельина. Так как при этом никакой информации от Джулио Карденаса не поступило, Тавелли, посовещавшись со своими коллегами, снова позвонил Реду Харперу в Лондон. Начальник подразделения приказал одному из своих агентов срочно вылететь в Медельин — на сей раз без какого-либо прикрытия. Он должен был предстать перед местными органами власти в качестве полномочного представителя ДЕА и затребовать всю информацию относительно того, что произошло с Моралесом. Кроме того, ему предстояло выяснить, что случилось с действовавшим в этом районе агентом ДЕА.