Настала моя очередь.
– Он раскусил вас, Жиль. И пожалуйста, не надо спорить. Мы уже знаем намного больше, чем вы даже можете себе представить. – Я бросил на него взгляд, означающий; я
Он снова засуетился и отвел глаза в сторону.
– Я продал всего лишь несколько небольших фрагментов, только и всего. И я никогда не говорил, что они нарисованы Гекскампом, я представлял их как «выполненные в стиле Гекскампа».
– Насколько я понял, – сказал Гарри, – это одно и то же.
– Если покупатель хочет верить в то, что это фрагменты того, что когда-то нарисовал Гекскамп, я этому помешать не могу.
– Вы запустили картинки Гекскампа на рынок. Коллекционеры со всей страны звонят вам, надеясь получить достоверную информацию, верно? – Голос Гарри стал таким тихим, что Уолкотту пришлось податься вперед, чтобы услышать его.
– Конечно, звонят, – резко ответил Уолкотт. – Я ведь известный брокер.
Неожиданно Гарри стукнул по столу кулаком так, что пицца высоко подпрыгнула в воздух.
– ТОГДА, БЛИН, РАССКАЖИТЕ НАМ, ГДЕ И КОГДА БУДЕТ ПРОДАВАТЬСЯ КОЛЛЕКЦИЯ ГЕКСКАМПА!
Глаза Уолкотта выкатились из орбит.
– Я не знаю, – пробормотал он. – Правда, не знаю.
– АХ ТЫ, ЦИЛИНДРИЧЕСКИЙ СУКИН СЫН! ПРЕКРАТИ ВРАТЬ И НЕМЕДЛЕННО ГОВОРИ…
Гарри резко поднялся, отшвырнул стул в сторону и подскочил к Уолкотту. Я бросился на Гарри, стараясь удержать его. Мы уже практиковали такое развитие событий месяцев шесть назад, и тогда Гарри чуть не пробил мною стену своей гостиной.
– Какая захватывающая драма, – воскликнула Денбери, вытаскивая из сумочки сотовый телефон. – Надо срочно вызвать сюда бригаду видеооператоров.
– Нет, постойте! – завопил Уолкотт. – Я расскажу вам все, что мне известно. Хотя это не так уж и много.
Мне удалось усадить Гарри обратно на стул. Денбери тяжело вздохнула и спрятала телефон в сумку.
– Как вы понимаете, я сейчас только пересказываю слухи, – начал Уолкотт, не сводя с Гарри настороженного взгляда.
– Для вас было бы лучше, если бы это были правдивые слухи, – буркнул Гарри.