— Я не прошу тебя отпустить меня. Поверь, я счастлив быть твоим узником, если только так могу проводить все время с тобой. Я хочу узнать тебя, Анжелика. Хочу доказать тебе свои чувства, хочу показать, что такое любовь. Я должен показать тебе, на чьей я стороне. — Тони попытался изобразить ту самую улыбку, на которую, как он знал, реагировали женщины.

— Так покажи! — с вызовом сказала Анжелика, лаская свое тело. Ее пальцы, задержавшись на сосках, скользнули в промежность.

— Мне понадобится твоя помощь. Как ты делала это по телефону. Тогда ты помогла мне ощутить себя настоящим мужчиной. Прошу тебя, помоги мне! — взмолился Тони.

Она сделала шаг к нему, извиваясь всем телом, точно стриптизерка.

— Хочешь, чтобы я тебя взбодрила? — спросила она протяжно, как в дурной пародии на соблазнение.

— Вряд ли я смогу это сделать в таком положении, — сказал Тони. — Когда руки связаны за спиной.

Анжелика замерла на месте и метнула на него сердитый взгляд.

— Я же сказала, что не собираюсь тебя отпускать.

— Я ответил, что и не прошу тебя об этом. Свяжи мне руки впереди, чтобы я мог прикасаться к тебе. — Он снова заставил себя нежно улыбнуться.

Она задумчиво смотрела на него.

— Откуда мне знать, можно ли тебе доверять? Ведь чтобы надеть наручники спереди, мне придется освободить твои руки. Может, ты пытаешься перехитрить меня.

— Нет. Даю слово. Если тебе так будет спокойней, дай мне опять хлороформа. Сделаешь все, пока я буду без сознания, — предложил Тони, сильно рискуя. Ее реакция ясно покажет, на что он может надеяться.

Анжелика зашла ему за спину. Ликующий голос у него в голове крикнул «Да!». Он ощутил тепло ее руки между своими запястьями, когда она схватила наручники и дернула их вверх.

— Черт! — завопил Тони. Боль выстрелила в локтевые суставы, пронзила плечевые сумки. Он услышал звяканье металла, когда Анжелика расстегнула кандалы, связывающие веревку с наручниками. Тони рухнул на колени, потому что ноги у него подогнулись.

— Черт побери! — выругался он, упав лицом вперед и чувствуя, как грубый камень оцарапал щеку.

Анжелика ловко расщелкнула наручник на одной руке, схватила Тони за волосы сзади и рванула вверх. Все еще держа его руку с наручниками, она встала перед ним и, грубо схватив другую его руку, перевела ее из-за спины на грудь. Через несколько секунд его руки снова были скованы. Он упал на колени, словно решил помолиться. Поза была тем неудобней, что крепкие кожаные ремешки фиксировали лодыжки.

— Вот видишь? — выдохнул он. — Я же сказал, что не стану даже пытаться.

Слегка задыхаясь, Анжелика стояла перед ним, расставив ноги.