Тори повернулась к Гейбу — он опустил голову, и на его лице появилось тоскливое, отсутствующее выражение. Но Тори не сводила с него глаз. Он почувствовал ее внимание и вздернул подбородок. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом Гейб обратился к Теркотту:

— И частью нашего билета на свободу и в новую жизнь будут показания против «Вискайи»?

Теркотт коротко кивнул.

Тори увидела, что Джош заморгал, бросил взгляд сначала на Восс, потом на Теркотта, и она поняла, что это ложь. На лице доктора Будро застыло невозмутимое выражение.

— Нет, Гейб, — сказала Тори, сосредоточив внимание на пожилой женщине. — Они сделают так, что «Антуанетта» исчезнет. Нам не придется давать показания, если мы будем играть по правилам и не станем болтать. Не так ли, доктор Будро?

Теркотт бросил злобный взгляд на женщину с седыми волосами, но Будро не обратила на него внимания.

— Верно, — спокойно сказала она. — Никаких обязательств, кроме вашего молчания в будущем.

— А как же Энджи Тайри? — спросил Гейб. — Как она вписывается в вашу историю? Ее здесь почему-то нет.

Тори почувствовала себя ужасно, потому что даже не вспомнила об Энджи. Они так и не стали друзьями, но она была единственным выжившим членом команды «Антуанетты», которого не пригласили на встречу.

Джош шагнул к столику, и Тори заметила, что в его глазах появился стеклянный блеск от викодина, который ему давал корабельный врач.

— Энджи будет предоставлен такой же выбор, который предложила вам доктор Будро, но мы не хотим, чтобы она отправлялась с нами на остров. Прошлой ночью у нее был тяжелый нервный срыв, и я не уверен, что она полностью пришла в себя. Она станет обузой для нас.

Гейб откинулся на спинку стула и положил ноги в ботинках на столик, по-прежнему держа скрещенные руки на груди. И хотя капитан «Антуанетты» обращался к доктору Будро, он не спускал глаз с агента Теркотта.

— Значит, Энджи предложено выбирать между тюрьмой и молчанием, а нам — между тюрьмой и самоубийством?

На его лбу выступили глубокие морщины, и Тори подумала, что капитан сильно постарел за последние сутки.

— Вы покинете остров до наступления ночи, — сказала Алена с нетерпением, которое едва контролировала.

— Это вы так считаете, — ответил Гейб и покачал головой. — Но есть только один способ гарантировать нам жизнь — вообще туда не возвращаться. Я видел мерзких тварей вблизи и останусь здесь, большое вам спасибо.

Тори обернулась к нему:

— Гейб, они посадят тебя в тюрьму. А так ты получишь шанс…

Выражение лица капитана Рио заставило Тори смолкнуть. Ей стало больно от его горя. Он всегда оставался хорошим человеком, вовлеченным против собственной воли в контрабандистскую деятельность из-за брата, который так ужасно отблагодарил его. И теперь Гейб платил за свои преступления угрызениями совести куда более страшными, чем любая тюрьма.