— Проблемы? Какого рода проблемы? — перебила Наоми.

— Насилие в семье.

Наоми открыла рот, готовая взорваться, но Джон сжал ее руку:

— Милая, успокойся.

— Я ни в коем случае не хочу сказать, что это ваш случай. Я не заметила ничего, что говорило бы о плохом обращении с детьми. Я думаю, что вы очень заботливые и любящие родители.

Повисло неловкое молчание. Психолог перелистала свои заметки.

— Что вы имели в виду, когда говорили об изменениях в процессе воспитания детей? — спросила Наоми.

— Ну, например, возьмем первое утро, когда я приехала к вам, до того, как мы отправились в ясли. Вы вышли из кухни и оставили меня наедине с Люком и Фиби. Они не выказали ни малейших признаков испуга, а я была для них абсолютно незнакомым человеком. Дети, которые имеют тесную связь со своими родителями, склонны гораздо больше бояться незнакомцев, чем те, кто этой связи не имеет.

— Да я пытаюсь наладить связь с ними с момента их рождения! — воскликнула Наоми.

Шейла Микаэлидис кивнула. Ее лицо приняло еще более озабоченное выражение.

— Думаю, здесь я могла бы дать вам пару советов. Но существует куда более важная проблема, и происходит она совсем не от недостаточно тесной связи между вами и вашими детьми.

Наоми внимательно посмотрела на нее. Когда они в первый раз встретились с психологом, она выглядела важной и уверенной в себе, почти заносчивой. Сейчас она явно нервничала, вертела в руках печенье, потирала ладони, хмурилась. Ее лицо то и дело напрягалось, как будто она боролась с какими-то внутренними сомнениями.

— Я наблюдала за Люком и Фиби вместе и порознь. Я смотрела, как они решают поставленные задачи, и старалась проверить их память и логическое мышление, что было нелегко, учитывая недостаток вербального общения. Я обнаружила, что по уровню интеллектуального развития они намного превосходят свой возраст. Иногда мне кажется, что они проводят опыты на всем, что их окружает. Большую часть времени они отстранены и погружены в себя, в остальное же время занимаются самоутверждением. Они пытаются сделать это на вас, на детях в своей группе, на ком угодно. Поскольку с морскими свинками им это делать неинтересно, Люк и Фиби дразнят их. Они будто проверяют, как далеко они могут зайти. Такое ощущение, что они постоянно испытывают чью-нибудь стойкость. Я никак не могу определить, какой у них тип мышления, потому что они реагируют на совершенно иные сигналы, чем все люди. Вдобавок у них свои собственные правила общения. На моем опыте такого еще не было.

— Вы имеете в виду этот их странный язык? — спросил Джон.