После его смерти Джон долго не мог не то что плакать или горевать, а даже говорить об этом. Он с головой погрузился в свою работу, в свои шахматы и свою фотографию; в любую погоду уходил с фотоаппаратом и пропадал по многу часов, снимая все, что видел, без цели и смысла.

Наоми тоже попыталась забыться в работе. Через приятеля из Лос-Анджелеса она нашла хорошее место в фирме, занимавшейся пиаром, но через несколько недель уволилась. Не могла сосредоточиться. Без Галлея все казалось ненужным и бессмысленным.

В конце концов им обоим пришлось обратиться к психотерапевту и пройти курс реабилитации, который окончился всего несколько месяцев назад.

— Как ты себя чувствуешь теперь, когда…

— Когда мы здесь? — договорила Наоми.

— Да. Когда мы на самом деле здесь.

— Все как-то очень… по-настоящему. Совсем по-настоящему. Я страшно волнуюсь. А ты?

Джон нежно погладил ее по голове.

— Если ты захочешь все остановить, милая… в любой момент…

Чтобы за все заплатить, им пришлось взять огромный кредит в банке и занять еще сто пятьдесят тысяч долларов сверх того — мать Наоми и ее старшая сестра Харриет, которая жила в Англии, настояли на том, чтобы одолжить им эти деньги. Вся сумма, четыреста тысяч долларов, была уже выплачена, и возврату эти деньги не подлежали.

— Мы приняли решение, — сказала Наоми. — Мы должны двигаться дальше. И не нужно…

В дверь постучали.

— Горничная!

Вошла невысокая, приятная филиппинка в комбинезоне и кедах.

— Доктор и миссис Клаэссон, добро пожаловать на борт. — Она улыбнулась. — Меня зовут Ли, я буду вашей горничной. Вам что-нибудь нужно?

— Нас обоих здорово мутит, — сказал Джон. — Может быть, есть какое-нибудь средство, которое моей жене можно принимать?

— О, конечно. Я сейчас принесу.

— Что, действительно есть? Я думал, никакие лекарства…

Дверь закрылась. Меньше чем через минуту горничная постучала опять. В руках она держала две пары браслетов и два пластыря. Засучив рукава, она показала свои запястья — на ней были точно такие же браслеты — и пластырь за ухом.

— Наденьте это, и вас не будет тошнить, — заверила она и помогла прикрепить и пластырь, и браслеты там, где нужно.