О чем? Жеребец и кретин. Алкач и ходок! Алкач. И ходок. Ходок. Интонация ЖЕНЫ, готовой немедленно пойти и устроить разборку стерве-оторве. А я ведь, з-зайчик длинно… ухий, проболтал ей адрес бабомужика-Галински. Вот-т… новый поворот-т-т!!! Предстала картинка: хрупкая Марси, врывающаяся к фроляйн-мисс, дабы глаза выцарапать и за волосы оттаскать. Разница весовых категорий для праведно гневных в подобных разборках не имеет никакого значения. Однако… тут могла получиться иная разборка – у крупногабаритной стервы-оторвы напрочь отсутствует комплекс вины (перед Марси – всяко!), руки развязаны (и какие руки! объем бицепса – тридцать шесть сантиметров!), плюс к тому – бойцы невидимого фронта в той же квартирке, более схожей с тренажерным зальчиком!

Я вообразил Марси, распятую на тренажере, и чуть не кинулся, сметая все и всех, к злополучному дому. Целая армия консьержей не удержала бы… Бы! Ибо… Где твое мыслящее полушарие, Бояров?! Гони эмоции, Бояров! Сказано тебе, Бояров: «Алекс! Я – ОК! Алкач…». А интонационный нажим тебе, Бояров, и намекает: сообщение записано на автоответчик не ДО посещения дома в Театр-Дистрикт, но ПОСЛЕ. А может, и не было никакого посещения, лишь передача информации о местонахождении фроляйн-мисс Галински некоему Тэрри Коудли. По старой дружбе.

«Вы понимаете намек? – Да, когда знаю, что это намек!

– Так вот, обратите внимание, намек! – Как это понимать?

– Как намек…».

Я поостыл. Но тем не менее потратил некоторое время ка вылавливание крупиц – актерский дом, помимо всех прилегающих комфортабельных прелестей, имеет и эдакое «парижское» кафе, столики-стулики на свежем воздухе. Я сел.

Кофе! (Лучше бы «Джи энд Би», но кофе с рогаликом как- то больше соответствует местным завсегдатаям – большей частью обитателям все того же дома, светски раскланявающимся друг с другом). Да и смаковать по-американски «Джи энд Би» так и не научился. И не научусь. На кой?! Хлопнул стакан – и пошел! Одно слово – алкач. А мне требовалось чуток посидеть – ловись крупица большая и маленькая. Вот что я уловил из разговоров: «Скандал!.. А кто?! Кто там был?! Надо требовать у них отчета! У вас приличный дом!».

Всполошенность, да. Но чуть преувеличенная – дань профессии, актерский дом. Тема для обмена впечатлениями. Возмущения больше, чем испуга. Будь на месте… э-э… происшествия трупы (тьфу-тьфу!), кровь, перестрелка – кудахтали бы куда всполошенней. А так – разминка голосовых и прочих театральных данных, повод переключиться хоть ненадолго с перемывания косточек коллегам на: «У нас сегодня была полиция! Нет, не знаю, но была! Как, вы ничего еще не знаете?! Милый, не полиция, а ФБР! Не знаю, не знаю…».