Натали запнулась. Похоже, неведение собеседника приводило во все большее замешательство.

— Потому что Кристиан утверждал, что его зовут Давид Лонге. И совершенно забыл, кто он на самом деле.

Этого он не ожидал. У Кристина Мьоссана, избранника Фелис, была реакция бегства. Он тоже — пассажир без багажа.

— И где его обнаружили?

— Подобрали вместе с другими бомжами в конце августа на Пари-Пляж.[60] Он страдал амнезией. Сперва его направили в психушку префектуры полиции, ту, что вы называете «Три П».

— Так положено.

— Потом перевели в больницу Святой Анны.

— Не припомните, как звали психиатра, который его лечил?

— Смеетесь? Кристиан провел там около месяца. Я навещала его каждый день. Врача зовут Франсуа Кубела.

Он записал имя. Допросить в первую очередь.

— В каком отделении он работает?

— В КПРЭ, Клинике психических расстройств и энцефалита. Такой очаровательный, душевный человек. Похоже, он хорошо разбирается в подобных заболеваниях.

— Кубела объяснил вам, чем болел Кристиан?

— Он говорил о реакции бегства, уходе от реальности через амнезию — все в таком роде. Рассказал, что как раз занимается схожим случаем: пациентом из Лорьяна, которого перевел в Париж, в свое отделение.

Шаплен трижды подчеркнул имя Кубела. Специалист. С ним обязательно надо поговорить. Тот, конечно, сошлется на врачебную тайну, но…

— Кубела казался… растерянным, — продолжала Натали. — По его словам, это очень редкий синдром. Вообще-то до сих пор во Франции не было отмечено ни одного случая. Он еще шутил: «Это фирменное блюдо американцев».

— Как он лечил вашего брата?

— Точно не знаю, но уверена, он все перепробовал, чтобы вернуть ему память. И все без толку.

Шаплен сменил тему:

— А как опознали Кристиана? Каким образом вышли на вас?