Жизнь Сары была незатейливой. Она просыпалась, принимала душ, ела, шла на занятия, возвращалась в спальню или в общую комнату. У нее хватало времени на размышления. Сара поняла: крепкий кулак предпочтительнее открытой ладони.

Сара встала, сжала кулак, замахнулась и изо всех сил ударила Кристен по носу. Даже рука заболела! Но и Кристен было больно. Кровь брызнула из ее ноздрей, и хулиганка, отступив, упала на пятую точку.

«А теперь добей ее! Не позволяй вставать!»

Сара уже дважды была свидетелем того, как девочки пытались восстать против самоуправства Кристен. Она заметила, что Кристен не довольствуется парой ударов. Одну из девочек хулиганка пнула ногой, да так сильно, что та потеряла сознание, Кристен же, воспользовавшись случаем, побрила ее наголо. А второй девочке она сломала руку, был слышен хруст костей. Несчастная так кричала!.. Кристен раздела ее догола и заперла в коридоре.

Сара понимала, что это поражение не должно вызывать никаких сомнений. Кристен попыталась встать. Сара пнула ее в лицо, попала ботинком прямо в рот и разбила хулиганке нижнюю губу. Кристен выпучила глаза и завизжала от боли. Кровь была повсюду.

Сара вдруг ощутила вспышку мрачной и дикой радости. Она больше не ждала плохого. Случившееся не казалось ей и кошмарным сном, пробудившись от которого понимаешь, что попал в другой, еще более страшный. Нет… Попадаешь в сон, который намного лучше.

Все было у нее под контролем. Она вновь ударила Кристен ногой. Удар пришелся по носу. Старшая девочка отпрянула, кровь брызнула фонтаном. Кристен в ужасе смотрела на Сару. В диком восторге Сара раздувала ноздри. «Еще! Не останавливайся».

Сара подскочила к Кристен, перевернула ее на спину и принялась бить, и била до тех пор, пока не онемела рука, сжатая в кулак. Потом поднялась и стала лупить Кристен ногой: в живот, в грудь, по рукам и коленям. Кристен свернулась калачиком, пытаясь защитить лицо.

Сара не потеряла самообладания, как раз наоборот. Она чувствовала себя бесстрастной. Довольной, но бесстрастной. Словно угощалась самым лакомым куском пирога, только во сне.

Сара оставила Кристен в покое, лишь когда та зарыдала. Сара перевела дух, с минуту постояла над поверженной хулиганкой, закрывшей голову руками. Мельком взглянула на окровавленные губы, разбитый нос и заплывающий глаз.

— Жить будешь! — Затем она опустилась на колени и прошептала на ухо Кристен: — Только попробуй сделать мне больно. Убью! Слышишь?

— Да-а-а!

И вдруг, совершенно внезапно, гнев Сары исчез. Как ветром сдуло. И она вспомнила мамины слова: «Если сможешь врагов превратить в друзей, проживешь счастливую жизнь, малышка». Сара не понимала тогда, что это значит. А теперь поняла…