Кэрол очень надеялась, что по ее лицу незаметно, в каком она шоке. Откуда он все это узнал?

— Продолжай, — спокойно сказала она.

— Шестое: трупы были обнаружены в пригородах, в местах, не входящих в зону покрытия камер слежения, как придорожных, так и обычных. Преступник не пытался замаскировать или спрятать тела. Седьмое: все жертвы были изувечены посмертно. Восьмое: всех их кастрировали. Девятое: признаки сексуального насилия отсутствовали. О, и еще десятое: никто не видел, чтобы жертв насильно заталкивали в машину или еще куда-то, то есть с убийцей их связывали доверительные отношения. Ну что, Кэрол, имеют мои слова смысл? Это ведь простыми совпадениями не объяснишь, верно? — Тони внимательно поглядел на Кэрол.

— Откуда ты все это знаешь? — спросила она.

— Оттуда, что все это случилось с Дженнифер Мейдмент. Только в ее случае преступник вырезал вагину. Заметь, вагину, но не клитор. Именно поэтому я и понял, что пол тут не важен. В этих убийствах нет сексуальной подоплеки.

Кэрол поймала себя на мысли, что окончательно запуталась. Весь ее опыт поимки серийных убийц кричал о том, что здесь сексуальная подоплека как раз есть, да еще какая! Тони сам ее этому учил. Может, Кэрол никогда и не понять, в чем убийцы находят сексуальное удовлетворение, но то, что оно существует, отрицать бессмысленно.

— С чего ты это взял? Он отрезает жертвам гениталии — тебе не кажется, что тут не может не быть сексуального подтекста?

Тони почесал голову.

— Знаешь, в девяноста девяти случаях из ста ты окажешься полностью права. Но это дело — как раз то самое, сотое. Такие убийства совершаются против всех правил профайлинга и не вписываются ни в какие рамки. — Вскочив на ноги, Тони принялся мерить комнату шагами. — У меня есть три причины, чтобы так думать. Во-первых, он проводит с жертвой слишком мало времени.

— Я тоже это заметила, — прервала его Кэрол. — По-моему, это странно. Какой смысл долгие месяцы выслеживать и заманивать жертву, чтобы потом по-быстрому от нее избавиться?

— Вот именно! — Тони энергично повернулся на каблуках и громко хлопнул рукой по столу. — Где тут для него кайф? Во-вторых, нет никаких следов того, что он получал от убийств удовлетворение. Нет спермы, нет травм ануса. У Дэниела и Сета ведь все то же самое, правильно я понимаю?

— Правильно, — кивнула Кэрол. Как бы ни старалась она относиться к словам Тони скептически, где-то внутри у нее все-таки шевелился червячок сомнения. То, что говорил Тони, было ужасно, но логично. — Ты говорил, что додумался до трех причин.

— Убийца как бы пытается сказать миру: «Это конец. Ты не просто умер, ты — конец своего рода». Человека, которого ему напоминают жертвы, он хочет не просто убить, а уничтожить. Стереть с лица земли.