— Я не враг тебе. Сражайся со своим врагом и доверься мне!

— Ты мой враг!

— Нет, Адам, и ты это прекрасно знаешь.

— Убирайся!

Обезумев от ярости, Роберт швырнул Адама на решетку ограждения, да так сильно, что тот кувырнулся на противоположную сторону и мешком повалился на свежевысаженную травку, окружавшую обелиск. При падении Адам выронил ларец Злобы, а Роберт его ловко подхватил.

— Нет!!!

Вскочив на ноги, Адам ринулся на Роберта, но тот вновь легко увернулся от удара. Тогда Адам, помедлив пару мгновений, бросился бежать. Роберт не был готов к такому повороту событий, а когда очнулся, Адама уже не было видно.

Он звал его, но все было бесполезно.

Адам сказал, что до взрыва осталось всего три минуты. Боже, Кэтрин… Роберт вновь опустил глаза на экранчик своего телефона. Кэтрин по-прежнему сидела на стуле не шевелясь. Он вперил в нее горящий взгляд, зная наперед, что она его не видит и не ответит ему тем же. Сколько времени он потратил на драку с Адамом? Вряд ли более тридцати — сорока секунд. Стало быть, еще есть немного времени… Совсем чуть-чуть, но есть…

Роберт перевел взгляд с лица Кэтрин на коробку, мирно лежавшую у нее на коленях. Затем он зажмурился, но мысленно продолжал буравить ее взглядом.

«В твоих силах спасти ее, Роберт. Я верю в тебя. Настал твой черед понять, что такое равновесие, что такое баланс, какую роль он играет в нашей жизни и к каким печальным трагедиям может привести его несоблюдение. Считай, что это эксклюзивное испытание, которое я придумал специально для тебя. Подумай об этом. Что такое равновесие? Как обрести его? При каких обстоятельствах люди его утрачивают? И чем это заканчивается?»

Роберт приказал часам замедлить ход, а материи — достичь состояния полного покоя вокруг Кэтрин. Он потянулся мыслью к злосчастной капельке ртути, проник в саму ее структуру, увидел отдельные молекулы и даже атомы и приказал им остановиться и замереть. Контакты не замкнутся, потому что ртуть замерзнет и утратит текучесть. Тогда стекло не треснет, воздух не попадет внутрь и взрыва не будет. Не будет… Не будет…

Он вдруг увидел, что Кэтрин вздрогнула и, подняв голову, посмотрела прямо в глазок камеры. На лице ее были написаны крайнее изумление и растерянность.

Роберт живо вспомнил панику в Юнион-сквер-парке, где он — единственный в обезумевшей толпе — сумел отыскать точку равновесия и покоя и, раздвинув его границы, накрыл им людей, как покрывалом. И Йуну были повержены, а начинавшаяся давка сошла на нет. Роберт даже не понял, что тогда сделал и как ему это удалось. Но сейчас он догадывался, что это была неведомая сила, которая долгие годы дремала, зрела в нем, а теперь толчками выходила наружу, все ярче проявляя себя с каждым новым испытанием.