Его руку тут же снова вывернули. Лэнг не знал, почудилось ему или он действительно услышал хруст рвущихся связок. Зато в том, что искры, засверкавшие у него перед глазами, были куда ярче, чем в тот раз, когда он ударился головой о потолок, Рейлли не сомневался.

— Так каков же будет ответ? — спросил Седой.

— А что произойдет после того, как вы его получите? — вопросом на вопрос ответил Лэнг. — Сомневаюсь, что вы поблагодарите меня и отпустите восвояси.

Рейлли далеко не впервые обвиняли в том, что он слишком умничает, и он искренне надеялся, что этот седой тип в костюме не окажется последним из тех, кто так говорит. Все свои реплики Лэнг произносил вовсе не для того, чтобы позлить соперников. Во время обучения управление накрепко вбивало своим агентам в головы закон: в самой тяжелой обстановке, даже если положение кажется безвыходным, продолжайте блефовать и никогда не теряйте надежды на то, что выход все же найдется. Лэнг решил, что в таком положении — когда против него двое, скорее даже трое людей с автоматами — сразу найти выход вряд ли удастся.

Седой, несомненно, руководитель, растянул губы в улыбке, лед которой вряд ли мог растаять даже на июльском солнце.

— Вы очень проницательны, мистер Рейлли.

Он кивнул богатырю, стоявшему слева от него, тот запустил в карман пиджака левую руку и извлек маленькую продолговатую коробочку, похожую на те, в которых продают ювелирные изделия. Но внутри оказался шприц.

— Послушайте, парни, вам пора открывать клинику, — сказал Лэнг. — При каждой встрече кто-нибудь из вас хочет сделать мне укол. При этом вы даже не спрашиваете, на какие лекарства у меня аллергия.

Седой опять сделал чуть заметное движение подбородком, и парень со шприцем шагнул вперед.

— Черт возьми, сказали бы хоть, что это такое, — заявил Лэнг. — Сыворотка правды?

— Нет, мистер Рейлли, не совсем, — ответил Седой. — Позже мы, возможно, и дадим вам немного пентотала натрия, а сейчас хотим лишь помочь вам успокоиться, чтобы вы, как говорят у вас в Америке, получили максимальное удовольствие от поездки.

— Пара вопросов, — поспешно произнес Лэнг. — В конце концов, мы с вами знаем, что вы не собираетесь предоставить мне возможность написать статью в газету, так, может быть, согласитесь хоть немного удовлетворить мое любопытство?

— А потом вы, конечно, скажете мне, кому послали письмо? — поинтересовался Седой.

— Чтобы вы могли расправиться с этими людьми точно так же, как с моей сестрой и племянником, как убили швейцара в моем доме и антиквара в Лондоне? Сомневаюсь, что вы поверили бы мне, даже если я сказал бы вам чистую правду.