— А каким образом тебе удалось сопоставить данные? Судмедэксперты подсказали?

— Нет, все получилось дурацким образом. Вскрытия проводили два разных медика, так что узнал я не через них. Представь себе, у меня один молодой лейтенант крутит шуры-муры с симпатичной девчонкой из первого подразделения. Ну и как ты думаешь, о чем говорят двое полицейских, после того как вдоволь нарезвятся в постели?

— О делах, — смеется Дюмон.

— Угадал!

— Черт, так вот как все выяснилось!

— Именно!

— А как это все будет отражено в материалах дела? Можешь пока что продержать эти сведения в строгом секрете — скажем, два-три дня?

— Такие штуки делать рискованно, никто не любит, когда утаивают информацию. Если все это обнаружится, я для уголовной полиции погиб.

— Я прошу дать мне всего два или три дня.

— Хочешь опустить Мистраля?

— Дурак, что ли? Просто хочу, чтобы он какое-то время не путался у меня под ногами, а я пока себе тихо поработаю, потом — вне зависимости от того, будет результат или нет, — я ему обо всем доложу. Нужно убедиться в том, что мы действительно напали на след Фокусника.

— Звучит сомнительно.

— Не волнуйся, никакой интриги тут нет.

— Надеюсь… В общем, теперь дело Менье переходит к вам. Нужно как следует порасспросить народ в квартале.

— Согласен. Пока дело будут передавать официально, через прокуратуру и все такое, я тебе пришлю одного из своих ребят за копией. Хорошо?

— Ну… если меня обвинят в том, что я ничего никому не сообщил, я скажу, что это ты так постановил. На большее я пойти не могу.

— Отлично, это мне подходит. Но пойми: если префект слишком рано получит эту информацию, он уже от нас не отцепится, пока мы не прижмем этого парня. Ты заработал свой миллион долларов, а еще обед с сыром и десертом.

Дюмон вешает трубку и одновременно садится. Он в задумчивости. Информация взрывоопасная. Ему действительно не хочется сразу же делиться ею с Мистралем. Он хочет отправиться туда и на месте посмотреть, что представляет собой этот квартал. Дюмон закрывает глаза и размышляет. Через пару минут он набирает внутренний номер — номер Лорана Мартинеса, бессменного начальника архива.

— Мартинес? Привет, это Дюмон.

— Привет, Дюмон. Тебе что-нибудь нужно, или я ошибаюсь?