Внимание Марии привлекла бутылочка в дальнем углу шкафа, повернутая этикеткой к стенке. У нее возникло ощущение, что бутылочку специально спрятали подальше от посторонних глаз. Встав на колени на жесткий кухонный пол, Мария залезла в глубину шкафа и вытащила бутылочку.

Краска для волос.

В ее мозгу на мгновение мелькнуло совершенно дикое предположение, а затем возникли картинки мест преступления и сорванные скальпы, окрашенные в рыжий цвет. Возник стоящий там Грубер в комбинезоне криминалиста, с краской для волос в руке. Затем картинка пропала. Мысль была совершенно дикой. Какое отношение мог иметь Франк к жертвам? Она снова посмотрела на пластиковую бутылочку. Цвет «темный брюнет», а не «рыжий». Вздохнув, она собралась было сунуть бутылочку на место, но потом еще раз рассмотрела краску. Это цвет волос Грубера. Очень темный брюнет. Почти черный. Франк красит волосы?

Мария вернула краску в глубину шкафа этикеткой к стене, как и прежде, и сунула на место остальные предметы, изначально скрывавшие бутылочку от глаз. Она позволила себе улыбнуться. Зачем он красит волосы? Начал рано седеть? Мария видела фотографии родителей Грубера. Оба темноволосые, как и Франк, но поседели совсем не рано, судя по всему. Если только, конечно, они тоже не красили волосы. Мария не могла понять, почему такая мелочь вызвала у нее беспокойство. Бутылочку явно прятали. Но почему он поставил ее туда, а попросту не выбросил?

Мария встала, наступив каблуком на осколок стекла. А когда она обернулась, он стоял тут. Совсем рядом. Слишком близко. Так в ее снах стоял Витренко. Его глаза имели совершенно другой разрез и цвет, но впервые Мария увидела в них ту же равнодушную, холодную жестокость.

Она все поняла. Улыбнувшись Груберу, Мария весело проговорила:

— Я тебя не заметила. Ты меня перепугал.

Но она поняла.

Ответная улыбка Франка Грубера была холодным бесстрастным отражением ее улыбки. Он протянул руку и убрал с лица Марии прядку коротких светлых волос.

— Помнишь нашу первую встречу? — спросил он.

Мария кивнула:

— Ты обрабатывал труп в Штерншанцен-парке. Фабеля не было, и следствие возглавляла я…

Мария снова улыбнулась. Она сталась держаться спокойно. Ее пистолет остался в коридоре, она положила его на антикварную тумбу под вешалкой. В этом доме полно антиквариата. Тут все связано с прошлым.

— Верно. — Грубер продолжал гладить ее по волосам, по щеке. Его глаза были пустыми, а взгляд устремлен куда-то вдаль, в прошлое. — Помню, как впервые тебя увидел. И в моей голове мгновенно запечатлелась каждая твоя черта, каждый жест, словно я тебя узнал. Словно мы уже встречались прежде, только я не мог сообразить где и когда. У тебя не возникло такого же чувства?