– Тогда как в селе все узнают, что ты больше не мать-одиночка?!

Егор наконец понял, к чему клонит Александра Васильевна.

– Давайте фуршет сделаем, – предложил он. – Это и дешевле будет, и никто надолго не задержится.

– А это что? – спросила мама Ирины.

– Стоячий праздник, как в городе, – пояснила Ирина. – Чтобы гости быстрее устали и по домам разошлись.

– Это ж только алкоголики стоя пьют! Да и где такой фуршет тут делать? – Александра Васильевна развела руками. – Можно, конечно, на дворе столы накрыть. А погода? Да и двор у нас не очень!

– А мы в кафе сделаем, – доедая тушеную капусту, проговорил Егор. – Это проще всего!

– В каком кафе? В «наливайке», что ли? – почти возмутилась Александра-батьковна.

– Я им заплачу. Они все проветрят, вымоют, украсят, – уверенным, спокойным голосом хозяина проговорил Егор. – Человек тридцать туда войдет, а больше и не надо!

– Ну, тридцать можно и за стол посадить, чего их мучить, – вступилась за еще не приглашенных гостей мама Ирины.

– можно, – сдался Егор. – можно и за стол.

Почувствовав момент своей победы, Александра Васильевна поднялась, достала из шкафчика слева от мойки початую бутылку кагора. Бокалы из комнаты принесла, протерла их кухонным полотенчиком, превращая тонкое стекло из мутного в полупрозрачное. Налила по половинке бокала каждому.

– Ну, совет да любовь! – сказала, и в первый раз за сегодня не сдержала свою тяжелую, но искреннюю улыбку, улыбку, выражавшую не радость, а огромное жизненное облегчение.

104

104

Киев. Майдан Незалежности

Милиционер Виктор оказался парнем расторопным. Или деньги ему нужны были срочно. Во всяком случае позвонил он Семену на мобильный около полуночи, когда тот уже сладко спал, прижавшись к жаркому боку Вероники. Закрывшись на кухне, Семен ответил на звонок и узнал, что Виктор нашел нужный кусок видеопленки и может его сразу передать. Договорились встретиться через полчаса на майдане Незалежности, возле главпочтамта.

Одеваясь в темноте, Семен уронил стул, на спинке которого висели его брюки. Замер на мгновение. Заметил, что жена проснулась и приподнялась на локте, взволнованно глядя на мужа.