Наблюдая за работой федеральных агентов, Клаудия вдруг спросила убитым голосом:

– Интересно, почему он не похоронил Хезер, как похоронил всех остальных?

Уит понимал, что ступает на тонкий лед, но все-таки ответил:

– Ты не могла спасти Хезер, Клаудия. Ты не могла знать, что девушка находится в смертельной опасности. Как не знала этого и сама Хезер.

– Я должна была убедить ее остаться где-нибудь в безопасном месте.

– Прекрати, – перебил ее Уит. – Хезер была участником заговора по совершению убийства. И она ни за что не подпустила бы тебя ближе, чтобы позволить помочь ей. Ты спасла Велвет, Дэвида и тех, кого Бадди мог убить в будущем. Этого уже и так предостаточно.

– Дэлфорд должен был мне все рассказать. – Внезапно ее передернуло. – Он мог перебороть себя. В его пользу говорили годы безупречной службы. В его силах было остановить все это, если бы он дал показания против Люсинды.

– Хочешь, мы твою власяницу украсим жемчугом? Кончай эти самоистязания, – сказал Уит. Он обнял ее за плечи, и она прильнула к нему, как к старому другу.

Тем временем бригада рабочих начала раскапывать новую полоску земли между дубами. Через пятнадцать минут были обнаружены человеческие кости. Пока Уит заполнял бланки распоряжений на проведение медэкспертизы, Клаудия оставалась стоять в тени деревьев.

Через четыре дня Уит, вернувшись домой, застал там Фейс Хаббл, которая сидела в шезлонге возле бассейна и ждала его. На ней были джинсы, темная блузка, бейсболка и темные очки. Униформа для человека, желающего оставаться инкогнито.

– Я надеюсь, что не нарушаю сейчас каких-нибудь запретительных приказов, – сказал она, не снимая очков. – Я не успеваю читать всю мою почту.

– Не нарушаешь, – ответил Уит. – Но если тебя увидит здесь мой отец, думаю, он может заявить, что ты нарушила границу его частных владений.

Из-за очков Уит не видел ее глаз.

– А я думала, ты начнешь оправдываться, что просто выполнял свою работу, – сказала она и с горечью добавила: – Сломав при этом жизнь моему сыну.

– Это я сломал? Посмотри в зеркало, Фейс.

Он видел, что ее руки дрожат.

– Моя мама всегда говорила, что у меня в отношении мужчин ужасный вкус. Мне кажется, что вы с Питом только подтвердили ее точку зрения.

– Лучше бы поехала навестить своего сына в тюрьме. Пока это еще возможно. Свидания между заключенными не разрешаются.

– А ты жестокий мерзавец!