— Евангелие от Иакова, та книга из Наг-Хаммади, о которой я не раз говорил…

Фрэнсис забыл о своей сигаре, и столбик пепла в конце концов свалился на пол.

— И?..

— В нем говорится, что Христос вновь явился апостолам и отрешил Петра от положения главы церкви. Петр разгневался и убил Иакова.

— Что и было изображено на фреске, которую мы недавно видели в Ватикане, — подытожил Фрэнсис.

Лэнг искренне порадовался тому, что священник так спокойно воспринял его слова, хотя они буквально рушили устои всего того, что он усвоил и проповедовал всю свою жизнь.

— Но почему ради этого нужно пытаться убить моего сына? — возмущенно спросила Герт.

Фрэнсис медленно покачал головой; ему-то хорошо было известно, на что способны пойти некоторые во имя веры:

— Петр был камнем, на котором Христос воздвиг Свою церковь. И если из него сделают мелкого политика-интригана и даже убийцу… это приведет к полному пересмотру истории первых лет христианства и породит массовые сомнения в достоверности остальных евангелий. Это будет то же самое, как… как если бы выяснилось, что Джордж Вашингтон был платным агентом британской короны. Петр и его представление о том, какой должна быть церковь, сформировали основы того, что она сейчас собой представляет. Церковь, папство, таинства, значительная часть обрядов — все. В церкви обязательно должны найтись крайние консерваторы, которые скажут, что в вашей книге нет ни слова правды. И немалая часть из них пойдет на все, чтобы скрыть ее от мира.

— Даже на убийства? — спросил Лэнг.

— Мы не хвастаемся этим, но ведь инквизиция предназначалась как раз для этого — подавления ереси путем уничтожения еретиков. И те, кто думает, будто у современных крайних консерваторов не сохранилось таких настроений, проявляют большую наивность. — Фрэнсис печально и как-то робко улыбнулся. — Вот вы и получили ответ. Отыщите тех, кто готов пойти на любое насилие, — и выйдете на ваших убийц.

— Разумно… — протянул Лэнг. — Предметы, оставленные рядом с трупами, связаны с мученической кончиной различных святых. Значит, это вполне могли проделать религиозные фанатики. Вопрос — кто именно. — Он повернулся к Фрэнсису: — А вы что думаете?

Священник тяжело вздохнул:

— Вера не равносильна знанию. Она касается того, что мы не в состоянии объективно познать. Я верую в то, что наш Господь нисходил на землю, и намерен идти Его путем, независимо от того, кто первым пошел по нему, Петр или Иаков. Что касается познаваемого… Я знаю, что все евангелия были написаны намного позже Распятия, самое раннее — спустя лет семьдесят. В них есть расхождения, как это всегда бывает в любых описаниях, составленных постфактум. В одном говорится, что Иисус родился в хлеву, в другом — что в доме, а третье и четвертое вообще не упоминают о Его рождении. И кто сможет поручиться, что ваша книга из Наг-Хаммади верна, а писания Матфея, Марка, Луки и Иоанна ложны?