– Но, Сергей Сергеевич…

– Не услышал вопроса?

– Соображаю, – уныло ответил Мышкин. – Но…

– Никаких «но»! Теперь твоя задача сделать из него если не друга, то хотя бы лояльного знакомого по работе. Считай, что это приказ. Как понял?

– Я понял, Сергей Сергеевич, что клоун вам в клинике не нужен. Но зачем вам кретин?

– Дима, Дима… – вздохнул Демидов. – Правду говорит, что от глупости нет лекарства, кроме гильотины. Ты же слышал – он мой заместитель. Заместитель главного врача!

– Тогда почему ваш заместитель не исполняет своих служебных обязанностей? Ведь это он должен был предотвратить возможность взлома. Он этого не сделал.

– Продолжаю: зама по безопасности я себе не подбираю. Подбирает фонд. Скажу больше… – он остановился и склонил голову, прислушиваясь. – Глянь-ка в приемную – есть там кто?

Мышкин заглянул и в приемную и в коридор.

– Никого.

– Учти: говорю сугубо секретно, – продолжил Демидов. – Дубина Кухарчук – всего лишь резиновая подсадная утка. На самом деле, не он обеспечивает безопасность в клинике в широком смысле – в таком широком, что я даже не знаю, в каком.

– А кто?

– И этого не знаю, – ответил Демидов. – Наш начальник охраны – второй Маркус Вольф [49] . Я его никогда не видел. Но общался с ним по телефону – целых три раза за пять лет.

– Не может быть! Так не бывает.

– Ты, Дима, хочешь сказать, что я тебе вру? Тогда зачем?

– Нет-нет, не хочу, – отступил Мышкин. – Но очень уж как-то непривычно. И непонятно – мы же не ракеты в операционной делаем! Какая тут секретность?

– Повторяю: того требует безопасность клиники в самом широком смысле.

– То есть, у нас имеется свое гестапо. И свой Мюллер. Мюллер-невидимка… И все-таки, что охранять с таким бешеным ресурсом? Покойников? Спирт?

– Полтора месяца назад я уволил невропатолога Сечкина и его любовницу – операционную медсестру Кадымбекову.

– Помню, – сказал Мышкин – Потрясающей красоты азиатка. Так никто и не знает, за что. Можно узнать?