Но вот, что я тебе хочу сказать.

Ты знаешь, какие у нас с Литваком были отношения, я могу поверить многим гадостям о нем. Но никогда не поверю, что он хоть в микроскопической степени виноват в смерти Толи. Подозрение скорее вызывает бывший начальник охраны клиники Костин или Константинов – точно не помню, как его. Но и тут ничего не прояснилось, потому что этот Костогрызов таинственным образом исчез сразу после похорон Демидова.

Такие вот дела. Приезжай, если можешь, поскорее. Надоело мне здесь пахать за всех, устаю к вечеру безумно.

Да, вот еще – чуть не забыла! Коньяк, Дима, я тебе проиграла, но не жалею и готова сделать свой проигрыш перманентным, но только после твоего возвращения.

Жду с нетерпением.

Татьяна Туманова.

...

PS!!!!! Ой, Дима! Только что приходила молодая и красивая дама, спрашивала о тебе. Вот она приписала.

«Я помню: счастье есть просто отсутствие горя. И я – здесь. М.»

Мышкин сложил письмо. Все вокруг слегка расплылось, кусок льда за грудиной медленно оттаивал.

– Эли! – тихо сказал Мышкин. – Эли, дружище… Мне надо домой. Но я вернусь. И, может быть, скоро.