— Я знаю, на что вы намекаете, но этого не было.

— Отвечайте на вопрос, детектив. Если я покажу записи, на которых вы проводите свои проверочные заезды семь, а не пять раз, это будет фальшивкой?

— Нет, но я…

— Спасибо, детектив. Я просил ответить только «да» или «нет».

Голанц встал и попросил предоставить свидетелю возможность полностью ответить на вопрос. Стэнтон возразил, что он сможет это сделать во время повторного допроса. Но теперь сомнения возникли у меня. Раз уж Голанц вернется к данной теме на повторном допросе, наверное, лучше сделать это сейчас, когда у меня есть возможность обратить показания Киндера в свою пользу. Конечно, рискованно, ведь я мог потерять и то, чего уже достиг, зато если мне удастся продолжить в том же духе до конца дня, присяжные отравятся домой, усомнившись в действиях полиции. А это всегда хорошо.

Я решил рискнуть.

— Детектив, скажите, сколько проверочных поездок было прервано раньше, чем вы доехали до Малибу?

— Две.

— Какие именно?

— Вторая и последняя, седьмая.

Я кивнул.

— Вы прервали их, когда поняли, что не успеете добраться в Малибу до закрытия «окна», верно?

— Нет.

— Тогда почему вы их прервали?

— В первый раз меня отозвали для допроса кого-то из задержанных, а второй раз я услышал по радио, как полицейский просит помощи. Я вернулся, чтобы оказать ему поддержку.

— Почему же вы не отразили эти поездки в своем отчете?

— Я не стал их включать, потому что они не были завершены.

— Значит, прерванные поездки не отражены ни в одном из документов в вашей толстой папке?

— Нет.

— Выходит, нам остается просто поверить вам на слово, что поездки были прекращены именно по тем причинам, о которых вы сейчас сказали. Так?