— Да.

Я кивнул и решил, что выжал из него все, что сумел. Позже Голанц сможет реабилитировать Киндера на повторном допросе и, наверное, даже представит записи звонков, из-за которых детектив вернулся в отдел. Но я надеялся, что моя атака заронит сомнения в умы присяжных. Одержав эту маленькую победу, я двинулся дальше.

Следующим слабым местом, по которому я открыл огонь, являлся тот факт, что за полгода следствие так и не обнаружило орудие преступления и не смогло связать Уолтера Эллиота с каким бы то ни было оружием. Я бил в точку со всех сторон, и Киндеру приходилось повторять, что главная улика до сих пор не найдена, несмотря на то что у Эллиота, если он убийца, почти не было времени, чтобы спрятать оружие.

Наконец Киндер раздраженно буркнул:

— Океан, знаете ли, очень большой, мистер Холлер.

Я сразу ухватился за эту возможность.

— Океан большой, детектив Киндер? Вы хотите сказать, что у мистера Эллиота была лодка и он бросил оружие посреди Тихого океана?

— Нет, я не это имел в виду.

— Тогда что?

— Я хотел сказать, что оружие могло оказаться в воде и течение унесло его раньше, чем наши водолазы успели до него добраться.

— Могло оказаться в воде? Вы готовы поставить жизнь и свободу человека, опираясь на «могло»?

— Я этого не говорил.

— Зато вы говорите, что у вас нет орудия преступления, вы не можете связать подзащитного с каким-либо оружием, но ни секунды не сомневаетесь, что он убийца!

— У нас есть положительный результат теста на остатки пороха. Я считаю, что это связывает мистера Эллиота с оружием.

— С каким оружием?

— Мы его не нашли.

— Понятно. Однако вы со стопроцентной уверенностью заявляете, будто мистер Эллиот стрелял из пистолета в тот самый день, когда убили его жену и Йохана Рилца!

— Не со стопроцентной, но тесты…

— Спасибо, детектив Киндер. Вы уже ответили на мой вопрос. Пойдемте дальше.

Я полистал блокнот и пробежал взглядом следующую серию вопросов, которые приготовил вчера вечером.