— Детектив Киндер, следствие установило, когда Мици Эллиот познакомилась с Йоханом Рилцем?

— Мы выяснили, что она пригласила его в качестве дизайнера интерьеров осенью две тысячи пятого года. Если она была знакома с ним раньше, мне об этом неизвестно.

— А когда они стали любовниками?

— Этого мы сказать не можем. В ежедневнике мистера Рилца часто попадаются записи о его встречах с миссис Эллиот, у него дома или у нее. Они стали регулярными примерно полгода назад.

— Ему платили за каждую такую встречу?

— Мистер Рилц не оставил полной документации. Трудно определить, когда он получал деньги, а когда нет. Но в целом его гонорары постепенно возрастали, так же как частота встреч с миссис Эллиот.

Я кивнул, будто все услышанное подтвердило мои догадки.

— Хорошо. Вы также говорили, что убийство произошло всего через тридцать два дня после заключения добрачного соглашения между Уолтером и Мици Эллиот, после чего миссис Эллиот получила право на половину всего имущества супругов в случае развода.

— Верно.

— И это, по-вашему, стало мотивом для убийства?

— Отчасти да. Скажем так — усугубило ситуацию.

— Вы не видите никакой непоследовательности в вашей версии убийства, детектив Киндер?

— Не вижу.

— Разве из финансовых отчетов и регулярных встреч не было очевидно, что между мистером Рилцем и миссис Эллиот существовала романтическая или по крайней мере сексуальная связь?

— Я бы не назвал это очевидным.

— Почему?

В моем голосе звучало удивление. Я прижал его к стенке. Если бы Киндер признал связь очевидной, я получил бы нужный мне ответ. Если бы он стал это отрицать, то выглядел бы дураком, потому что она была ясна для всех присутствующих в зале.

— Вероятно, задним числом она кажется очевидной, но тогда я считал ее скорее скрытой.

— Тогда как мистер Эллиот о ней узнал?

— Неизвестно.